Инженеры: почему их нет и не будет

Сейчас вопрос преодоления дефицита инженерных кадров встает особенно остро: нужно признать – настал момент, когда Россия стала испытывать ощутимую потребность в квалифицированных инженерах и технологах, которые были и остаются опорой отечественного производства.

Дефицит инженерных кадров начал формироваться в 90-е годы, когда диплом о высшем инженерном образовании потерял свою ценность – инженеры не нужны были вовсе. Появились новые и, как казалось, более интересные и нужные профессии, и подавляющее большинство вчерашних инженеров, технологов и конструкторов стали менеджерами по продажам, специалистами по логистике, по маркетингу и связям с общественностью. Те же, кто остался верен профессии, на себе испытали многомесячные, а иногда и многолетние задержки зарплат и пережили явное падение престижа технических специальностей. Высшее техническое образование перестало быть почетным и престижным, и на долгие годы снизился приток абитуриентов в соответствующие университеты.

Явные примеры халатного отношения к производству говорят сами за себя: «Флагман отечественного станкостроения» завод им. Орджоникидзе теперь наполовину рынок, наполовину выставочный центр; завод «Москвич» − руины, завод «Зил» − будущий офисный центр, Ярославский ХолодМаш − бездействует. Те же заводы, что все еще продолжают работать, нуждаются в совершенствовании технологической базы и оснащения.

К началу 2000-го года ситуация на рынке труда начала меняться – теперь уже отечественное производство почувствовало себя ущербным из-за недостатка квалифицированных кадров. Окончательно же сформировался спрос на инженерные специальности в сфере производства и технического обслуживания еще до кризиса конца 2008 года, а в настоящее время на рынке труда образовался явный дефицит. Как специалист по подбору персонала, хочу отметить, что в 2009-2010 годах спрос на инженерные кадры уже не так просто было удовлетворить. В условиях растущих рынков и появления большого количества иностранных компаний на российском рынке изменились требования, предъявляемые к потенциальным сотрудникам – кроме высшего технического образования стало необходимо хорошее знание иностранных языков, умение работать с различными компьютерными программами, по большей части не изучаемыми в вузах. И эти знания уже никак не получить непосредственно во время работы – так что реформы требуются на уровне образовательной программы учебных заведений.

А в чем проблема?

Побеседовав со студентами и преподавателями различных технических вузов, я выяснила, что независимо от специфики учебного заведения – проблемы одни и те же.

Преподаватели в первую очередь негодуют по поводу халатного подхода к конкурсному отбору абитуриентов. Интересная получается закономерность: чем сложнее и уже направленность инженерной специальности – тем ниже проходной балл для поступления на соответствующий факультет. Например, для того, чтобы по итогам вступительных экзаменов, или, как их называют члены приемной комиссии, «вступительных испытаний» поступить на экономический факультет Московского авиационного института, из 20 возможных баллов нужно набрать 16, для поступления на факультет информационных технологий – 17-18 баллов, 15-16 для факультета иностранных языков. Проходной балл для факультета «Двигатели летательных аппаратов» составляет 11-12. При таком низком проходном балле туда идет те, кому не удалось добрать достаточное количество баллов для поступления на другие специальности, идут от безысходности, а не от желания изучать, дорабатывать и создавать двигатели ЛА. Правда за первые же три-четыре семестра количество студентов на этом факультете заметно сокращается, а до диплома доходят буквально два-три человека. И тут дело даже не в том, что учиться сложно или неинтересно, а в том, что, доучившись до второго-третьего курса, человек начинает ясно осознавать, что, посвятив себя этой профессии, он вряд ли получит достойную отдачу в будущем.

В результате проведенного мною опроса студентов московских технических вузов выяснилось, что у них просто нет возможности практически приложить полученные знания. Зачастую не получается поработать на приборе или станке, потому что он сломан и от этого бесполезен, сломан и поэтому опасен в использовании, устарел настолько, что проводить на нем опыты абсолютно нецелесообразно. При этом по части теории претензий нет – спасибо преподавательскому составу. Но пожаловаться на то, что приборов вообще нет нельзя, – у нас в стране все существует номинально. К сожалению, инженерам одних теоретических знаний «а как оно должно быть в идеале» − не хватает.

В Сибирь больше не пошлют

Раньше выпускники переживали, а куда же их пошлют по распределению трудиться на благо Отечества и насколько это будет далеко от дома, теперь переживают, потому что их не посылают вообще никуда.

Распределения нет – это факт, а практика, которую предлагается пройти в течение учебы в девяти случаях из десяти – профанация. У вуза может быть договор с одним-двумя производственными центрами, заводами, предприятиями, по которому один-два человека ежегодно могут пройти производственную практику. При этом среднее количество студентов на потоке – это 100 человек. По большому счету, у нас столько предприятий и не функционирует сейчас, чтобы ежегодно принимать на работу такое количество кадров, и, соответственно, ни у кого нет столько денег, чтобы обеспечить всем выпускникам заработную плату. А преподаватели только разводят руками – не в их силах вытянуть из кармана распределение для всех ежегодно выпускающихся студентов. И здесь речь идет только о послевузовском распределении, а про период подготовки к диплому, который тоже нужно обязательно проходить на предприятии, я не говорю. Здесь доходит до смешного: студентов авиационного института на практику посылают на колбасный завод, например.

Что касается учебы в вузе – все более или менее понятно, но что происходит, когда молодой специалист делает первые попытки устроиться на работу?

С одной стороны, я как сотрудник кадрового агентства, консультант по подбору персонала, могу отметить недостаточный опыт работы, а точнее в большинстве случаев – его полное отсутствие. А работодатель хочет получить более или менее готового специалиста, хотя и начального уровня. Здесь нет ничего удивительного – во время обучения у рядового студента довольно мало возможностей устроиться на работу, к любой деятельности, напрямую связанной с его специальностью, студента просто не допустят опять же за неимением опыта, а перспектива перекладывать с места на место бумажки и точить карандаши для «старших товарищей», да еще за смешную зарплату в пять тысяч рублей, прельщает далеко не всех . Те же, кто поактивнее и попрозорливее, устраиваются работать лаборантами, что зачастую существенно снижает посещаемость занятий, средний балл, а опыт и знания, полученные в процессе работы, не всегда тождественны знаниям, которые студенты могли бы получить во время учебы. Но зато по окончании вуза у молодого специалиста будет иметься трудовая книжка, открытый трудовой стаж и, например, рекомендательное письмо, что по большом счету не очень-то влияет на решение о приеме «специалиста с опытом работы» на работу.

Какие перспективы появляются перед молодыми специалистами?

Если отбросить возникающие все реже и реже патриотические порывы трудиться во благо Отечества, то первый и наиболее очевидный путь – переехать за рубеж, где отношение к инженерам более трепетное и инженерно-промышленный комплекс развит и оснащен на несколько порядков лучше.

Недавно в очередном письме моей бывшей однокласснице, которая уже более шести лет проживает в США, я спросила ее, как же живется там инженеру. Хотелось бы процитировать ее ответ:

«Инженером здесь быть очень престижно. На инженерных факультетах жутко сложная программа и нужен проходной балл выше среднего, чтобы поступить или перевестись. Это хорошо оплачиваемая работа и главное – очень интересная. А система посещаемости в университете построена так, что можно учиться и работать сразу. В Техасе, например, очень много промышленных предприятий и исследовательских центров, и студенты участвуют в испытаниях и уже с первых курсов работают вместе с настоящими учеными, проектировщиками, конструкторами, а потом, когда оканчивают институт, поступают сразу в тот же самый исследовательский центр, но уже полноценными специалистами. А иногда и раньше. Главное, что одного бакалавриата в отличие от других специальностей достаточно, то есть всего четыре года высшего образования».

А потом наши ученые получают нобелевские премии, но за достижения, сделанные за океаном и во славу Запада.

Но эмигрируют в страны Европы, Азию и Америку единицы по сравнению с тем количеством ценных инженерных кадров, которые в поисках реальных живых денег на скорую руку переучиваются на менеджеров по продажам, операторов call-центров, продавцов страховых полисов и книг. Подбирая людей без специальной подготовки на должность «переплетчик архивных документов», я заметила, что каждый третий соискатель имеет высшее техническое образование. И на мой вопрос «а почему не работаете по специальности?» отвечают просто «А нет работы для меня. Языка не знаю, а учить уже поздно, КБ наше не финансируется, разогнали всех. А есть-то хочется» . Так и утекают наши инженеры не за границу, а в другие сферы деятельности, на территории нашей же страны, где шесть лет высшего технического образования не являются ни необходимым, ни достаточным условием.

Первое, что мы можем сделать на пути преодоления дефицита кадров-инженеров – серьезно взяться за наше производство и его материально-техническую базу. Привожу слова Андрея Гейма, русского ученого, а ныне гражданина Нидерландов, покинувшего советский союз в 1990-м году: «Я работал в течение шести месяцев в Ноттингеме и понял, что за эти шесть месяцев я смог сделать больше интересной работы, чем в течение двадцати-тридцати лет в бывшем Советском Союзе, учитывая количество оборудования и поддержки, которые я мог там получить». При этом сейчас Андрей планирует покинуть Великобританию из-за того, что бюджет на научные исследования урезан на какие-то 10%. При этом господин Гейм очень тепло отзывается о нашем отечественном образовании и говорит его превосходстве над западным.

Действительно, единственное, что в России было и остается неименным – достойный, высокий уровень образования в вузах, а особенно в ведущих технических, таких как МГУ, МФТИ, МИФИ, МАИ, способных научить и воспитать отличных специалистов, которые бы могли привести нашу страну к почетным научным вершинам. Но только им негде прикладывать свои знания в современных условиях, негде реализовываться, нет средств, чтобы проводить эксперименты и научные разработки. Вот это катастрофа для нашей науки.

Безусловно, нужна социальная реклама, презентации для школьников и абитуриентов.

Нужно искать пути и возможности для проведения практик в производственных центрах для студентов. И это задача не преподавателей, не студентов, это задача для государства – организовать контракты с предприятиями, заводами, по которым студенты смогут проводить занятия в реальных условиях производства, потому что многие вещи нельзя учить исключительно по книжкам.

Наука и производство сами собой совершенствоваться и развиваться не будут – здесь нужны очень крупные денежные вливания. Все-таки работа ведется, как пример – Техноград Сколково, наша Кремниевая долина.

Сколково вполне может помочь отечественной науке реабилитироваться. Но – постараемся быть оптимистами – только тогда, когда государство всерьез озадачится вопросом финансирования научно-технического комплекса, когда у инженера появятся реальные возможности для работы и самореализации, возможность использовать современные технологи, технику и иметь доступ к интернету, к международным банкам информации. И главное, когда весь этот труд будет достойно и вовремя оплачиваться. И я очень надеюсь, что это время для России настанет и жить в эту пору прекрасную нам с вами, нет то, что придется, а посчастливится.

Фото: pixabay.com

Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Инженер, Екатеринбург

Хочу продолжить тему, которую начал Виталий Амбалов. Да, в 70-е уже было понятно, что инженер бывает разный.
Кто поступал в институты тогда? Школьники и командированные с промышленных предприятий, часто после армии. Куда распределялись после института? Командированные - на родное предприятие. У бывших школьников были варианты:
1. Проектные институты и НИИ. Самый массовый, самый скучный и низкооплачиваемый вариант. Бумажная работа.
2. Номерные предприятия. Хорошая зарплата, бронь от армии. Но с творчеством очень туго. Но хорошо с квартирами.
3. Цеха промышленных предприятий. Неплохая зарплата, есть где развернуться амбициям. Как профессиональным, так и карьерным. Сам проработал на Уралмаше 11 лет. Хорошая школа жизни.
4. Опытно-конструкторские и пусконаладочные организации. Жизнь - сплошная командировка. Через 6-8 лет, если партийный, то заграничная.
Для того, чтобы иметь возможность выбрать из перечисленного , надо учиться. Иначе, поедешь не куда хочешь, а куда пошлют.
Сегодня, из моих однокурсников на плаву только те, кто ушли работать по 3 и 4 варианту. Из 56 человек двух наших выпусков 78 года сегодня по специальности работает только двое. Оба - руководители предприятий.
Сдается мне, что на хороших инженерах тогда все и держалось. Экономистов, финансистов, коммерсантов, чиновников, консультантов и психологов в стране было мало. А вот менеджеры (управленцы) были.

Директор по развитию, Беларусь
Владимир Токарев пишет: Статья - как раз неправильная, ИМХО. И хорошо, что она появилась - спасибо автору (Елизавете) - есть о чем поговорить.
Неправильная и все тут. Как тот мед, который делают неправильные пчелы. :) Есть о чем поговорить:
Владимир Токарев пишет: ''Инженер уходит в продажи - какой ужас!'' - говорится в редакционном вступлении к статье. Это очень большая ошибка, считать продажи неквалифицированной работой. Просто большинство у нас, кто этим занимаются, делают продажи непрофессионально. А инженер с хорошим образованием может освоить продажи, но только если отнесется к ним также серьезно, как к недавней сфере своей учебы или деятельности.
Как-то не наблюдается выражения ужаса в статье:o, как нет и заявлений автора о продажах как о неквалифицированной работе. Но, отказать в наблюдательности Елизавете нельзя. Задумаемся, что произошло на самом деле. Кто занял позиции представителей зарубежных компаний? Опытные инженеры с хорошим знанием языков (довольно большая редкость на советских предприятиях). Правильно, лучшего маркетолога/продажника, чем инженер знающий товары данного вида и придумать нельзя. Еще раз правильно, что перековаться в маркетолога/продажника инженеру несложно. Вот автор и объясняет что же случилось: ''наши'' предприятия остались без интеллектуальной составляющей, которая целиком перешла к конкуренту (вместе с перешедшим на позицию представителя конкурента инженером). Неслабый удар по конкурентам-аборигенам.
Директор по развитию, Беларусь
Владимир Токарев пишет: Потому (мое иное мнение): 1. Сначала нужно ставить менеджмент.
''На куда'' ставить менеджмент, если нет инженерной основы?
Владимир Токарев пишет: Пусть по волшебству появится плеяда инженеров класса даже выше, чем давала советсткая система - ничего хорошего не будет. С какой стати?
Дело в том (повторюсь), что [COLOR=blue=blue]орлы стаями не летают [/COLOR] и расхожие штампы типа [COLOR=blue=blue]плеяды которые давала советская система[/COLOR] - это пустышки. Гораздо важнее наличие системы выявляющей инженеров-носителей идей и превращающей идеи в проекты. Вот тогда, рядом с такими лидерами знаний возможно и подрастут другие инженеры о которых можно будет говорить как о плеяде. Никакого волшебства, просто синергетика. Роль менеджмента здесь очень важна, но если на горизонте не появится инженер с новой идеей, менеджмент будет бессилен. В этом заключается, в частности, причина несостоятельности старых НИИ. Никаким внедрением самых навороченных систем менеджмента Вы ''академиков'' не реанимируете, если нет у них подходящей идеи.
Директор по развитию, Санкт-Петербург

Бессистемное обсуждение ратует за системный подход, это нормально. Непонятные слова. О каком менеджменте идёт речь? О людях или процессе? О научных школах или о системе высшего образования? И плеяды выдающихся гениев научной и инженерной мысли это оказывается пустышка, хоть они и были. Важность наличия ''системы выявляющей инженеров-носителей идей и превращающей идеи в проекты'' тоже вроде правильные слова,но любую систему можно оценивать только относительно её эффективности в достижении важных для ЗАКАЗЧИКА целей. Заказчиком в РФ является группа чиновников распределяющая госбюджет. Ответ на вопрос о целях, которые они ставят себе при этом распределении, яснее ясного. Система мегараспила при квазинаносколкопроектах работает архиэффективно))
''Инженеры: почему их нет и не будет''.... начнём с начала)).....главного манагера по образованию, г-на Фурсенко, хоть один раз слышали? А уровень квалификации, как менеджера, а не твиттерюзера, самого главного управленца , а по совместительству гаранта конституции, оценить можете? Ваша HR служба пропустила бы его хоть на какую нибудь управляющую позицию? Дальнейшие рассуждения приведут к одному...

Инженер, Екатеринбург

Да, нельзя не согласиться с Романом. Большая беда в государстве с постановкой задач. И инженеры, как практики, готовых ''сказку сделать былью'', в нем не нужны.

Владимир Токарев +15105 Владимир Токарев Генеральный директор, Нижний Новгород
Виталий Амбалов пишет: Как-то не наблюдается выражения ужаса в статье:o, как нет и заявлений автора о продажах как о неквалифицированной работе.
Приветствую, Виталий! Я этот ужас прочитал во вступлении, которое обычно пишет редакция Е-хе. Так и написал - ''в редакционном вступлении к статье'', Вы пропустили этот нюанс, прощаю :) . А вот теперь посмотрим сам текст ''неправильной статьи'' (за ''неправильным мед'' Вам - плюс :D, я оценил Ваш юмор ). Текст Елизаветы (ей второй раз спасибо за спорную статью) жирным шрифтом: Высшее техническое образование перестало быть почетным и престижным, и на долгие годы снизился приток абитуриентов в соответствующие университеты. Явные примеры халатного отношения к производству говорят сами за себя: «Флагман отечественного станкостроения» завод им. Орджоникидзе теперь наполовину рынок, наполовину выставочный центр; завод «Москвич» − руины, завод «Зил» − будущий офисный центр, Ярославский ХолодМаш − бездействует. Те же заводы, что все еще продолжают работать, нуждаются в совершенствовании технологической базы и оснащения. Это - повсеместная картина (за редкими исключениями, - там где госзаказ не прекращался). так вот, неправильность статьи в том, что халатное отношение к производству выводится из отсутствия инженерных кадров, с чем нельзя согласиться. Полное падение конкурентоспособности (точнее - выявление существующей неконкурентноспоссобности) связано с отсутствием сравнимого с западным уровнем управления. Потому и закрывались наши заводы - кончился госзаказ - больше ни на что эти заводы оказались неспособны. У нас в Нижнем первым закрылось производство телевизоров на военном заводе, где телевизоры были одним из ширпотреб бизнес-направлений. Но мне, право, как-то неловко обсуждать слишком очевидные вещи. Но, однако, руководству страны, к примеру, эти очевидные вещи пока недоступны. Может быть они не так просты, как мне кажется?
Директор по развитию, Санкт-Петербург
Олег Кузнецов пишет: Большая беда в государстве с постановкой задач.
Да бог с ней, этой постановкой задач, они вроде ставятся и правильные, пусть и на ''колхозном'' уровне. Беда в отсутствии самодостаточных и честных, просто честных, людей принимающих решения. Кто будет более эффективен, в любом образовательном проекте, честный манагер-дилетант или продвинутый манагер-юрист-экономист из распильной команды? По реальным результатам первый, а по бумагам и PR второй. Честных людей система выбивает на раз-два. Имхо. Про академическую науку писать не буду,долго,лень да и пустое это дело. А вот пара школьных училок высшей категории, реальных профи своего дела, написали Великоуважаемому Господину Президенту про аттестацию учителей. И ведь не поленились проанализировать всю систему оценки квалификации,оплаты и качества работы школьного учителя. И вы знаете, реакция была! Обе были вызваны на ковёр и предупреждены, что ещё '' вякните что-либо, в Питере работы не найдёте''. Во как работает вертикаль власти. Кстати в ВУЗах по специальностям ориентированным на нефтянку, очень качественно обучают. Появился заинтересованный в реальном результате заказчик - система выстроилась сама и быстро, но там остались остатки научной школы мирового уровня. А вот кластер построенных недавно автозаводов задыхается без инженеров, но у нас автоинженерная школа сдохла ещё в 70х. И уже не появится. Что-то я флудить начал, заканчиваю. Я убеждён, что Инженеров нет и не будет, пока государству наплевать на их отсутствие. Частный капитал не может решать проблемы требующие госпланирования.
Директор по развитию, Беларусь
Роман Замосковский пишет: И плеяды выдающихся гениев научной и инженерной мысли это оказывается пустышка, хоть они и были. Важность наличия ''системы выявляющей инженеров-носителей идей и превращающей идеи в проекты'' тоже вроде правильные слова,но любую систему можно оценивать только относительно её эффективности в достижении важных для ЗАКАЗЧИКА целей.
Роман, извините, но пустышками названы не плеяды выдающихся гениев научной и инженерной мысли, а штампы в которых их достижения приписываются советской системе. Вот строка: [COLOR=blue=blue]орлы стаями не летают и расхожие штампы типа плеяды которые давала советская система - это пустышки. [/COLOR] Если Вы выйдете за рамки штампов, то обнаружите, что нет никаких советских школ, нет школ немецких и американских, а есть выдающиеся инженеры и ученые, которые смогли выйти за рамки обычного и повести за собой других. Так и создавались плеяды и странами/териториями они не ограничивались. У каждой такой плеяды/школы было имя ее Гуру. Страновая принадлежность Гуру была вторична. Если мы проследим эволюцию советских школ, то увидим очевидную вещь, наши плеяды тоже выходили за рамки страновой локализации. Все советские физико-технические школы имели корни/ветки в других странах. Уж куда большая по закрытости школа систем ПВО, созданная в СССР А. Расплетининым, унаследованная Б. Бункиным и его коллегами. Но исторические документы свидетельствуют о наличии общих корней школ А. Расплетина и В. Зворыкина, включая и тесное сотрудничество этих Великих инженеров на определенных этапах.
Директор по развитию, Санкт-Петербург
Владимир Токарев пишет: Полное падение конкурентоспособности (точнее - выявление существующей неконкурентноспоссобности) связано с отсутствием сравнимого с западным уровнем управления. Потому и закрывались наши заводы - кончился госзаказ - больше ни на что эти заводы оказались неспособны.
Не согласен, заводы были очень грамотно, сравнимо с западным уровнем управления, обанкрочены и развалены. Совершенно осознанная политика государства дала закономерный результат. Что такое западный уровень управления- минимальными затратами достигнуть цели в конкретный период. А правила игры, '' что такое хорошо и что такое плохо'', определяет и контролирует гос-во.
Директор по развитию, Санкт-Петербург
Виталий Амбалов пишет: Если мы проследим эволюцию советских школ, то увидим очевидную вещь, наши плеяды тоже выходили за рамки страновой локализации.
вы конечно имеете право на своё мнение, но очевидность его для меня не очевидна))) Но сейчас я конечно согласен с вами и не вижу поводов для разногласий. Могу несколько подшучивать, но мы видим одну картину и оба уверены что в углу изображены точно утки.)))
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.

70% россиян отмечают сильное влияние работы на уровень стресса

Наибольший стресс создают строгие дедлайны, внезапные и большие объемы задач, а также собственные ошибки при выполнении задач.