Уроки диверсификации: как защитить капитал от фатальных ошибок

Скотт Гэллоуэй, «Финансовый стоицизм. Принципы управления деньгами». – М.: «МИФ», 2025.

Капитализм – самая продуктивная в истории экономическая система и ненасытный зверь. Он ставит консерваторов над новаторами, богатых над бедными, капитал над трудом, а радостями и муками наделяет совершенно не по справедливости. Понимая, что такое капитализм, как в нем жить и инвестировать, вы получаете возможность выбора, чувство контроля и отсутствие тревог о финансах. Эта книга не о том, какой должна быть жизнь, а о том, какова она сейчас. Это лучшие способы преуспеть в нынешней системе.

Риск, часть вторая: диверсификация

Диверсификация – это стратегия защиты. Словно в спорте, она помогает выигрывать чемпионские титулы. Потому что в суть инвестирования заложена асимметрия: доход может расти бесконечно, но с нуля подняться нельзя. Вложения с высокими рисками – акции роста, деривативы – могут снижаться до нуля. Если вы вложили в них все, вас ждет крах. Диверсификация смягчит потери. Конечно, она может тормозить рост, но, если вы потеряете все, расти будет нечему. К тому же с диверсификацией можно не стремиться максимизировать рост.

Это важная истина. Что бы там ни кричали газетчики, ваша цель не в том, чтобы стать самым богатым человеком на Земле. Грамотно управляемый диверсифицированный портфель обеспечит вам экономическую безопасность. Параллельно можно позволить себе кое-где рискнуть в надежде на огромный выигрыш. С опытом вы начнете видеть реальные возможности рынка, а не только яркую рекламу. Уверенный и стабильный рост активов придаст вам уверенности в поиске вариантов, куда вложить время – ваш самый ценный актив.

В начале книги я описал два пути к достатку, и лучше идти сразу по обоим.

1. Направьте время на максимизацию текущих доходов.
2. Диверсифицируйте инвестиции для максимизации дохода в долгосрочной перспективе.

Диверсификация – это не просто наличие разных активов. У этих активов должны быть разные профили риска. Помните пример с подбрасыванием монетки? Это риск в упрощенной форме с единственным фактором – какой стороной вверх упадет монетка. В инвестиционных рисках много факторов.

Возьмем для примера Apple. Компания подвержена разным типам рисков: экономический спад может снизить способность покупателей платить сто тысяч рублей за новую модель раз в два года. Китай может вторгнуться в Тайвань, и Apple потеряет доступ к производственным мощностям и второй по величине рынок. Тим Кук может покинуть пост, а у его преемника окажутся не такие блестящие управленческие таланты. Эти (и многие другие) риски входят в профиль Apple. Итого: компания подвержена рискам.

Мои акции Apple тоже подвержены рискам. Если я вложу все деньги в эту компанию, мои инвестиции станут высоко концентрированными, и моя экономическая безопасность окажется в руках Си Цзиньпина и будет зависеть от настроения и уровня сахара в крови Тима Кука. Это плохо. Как же мне сохранить высокие доходы от акций Apple и снизить подверженность рискам, лежащим за пределами моего контроля? (Ответ: диверсификация).

Обратите внимание, что риски варьируются от очень общих (экономический спад) до независящих от компании (потенциальная война с Китаем) и связанных непосредственно с ней (пенсионный возраст Тима Кука). Если я вложу одну половину своего капитала в Apple, а вторую – в Nike, то буду в два раза меньше зависеть от здоровья Тима Кука, поскольку к Nike он не имеет отношения. Однако возможная война с Китаем несет риски и для акций Nike, поскольку у компании там производство и рынок сбыта. К тому же потребительская экономика влияет на нее не меньше, ведь обе компании продают дискреционные потребительские товары (не первой необходимости).

Вообще гипотетические проблемы США с Китаем повлияют на все производственные и потребительские отрасли. Вспомним Harley-Davidson: компания производит мотоциклы в США, но многие запчасти закупает в Китае. Компания LVMH (Moët Hennessy – Louis Vuitton) тоже содержит производство в Европе, но четверть продаж реализует в Китае.

Выходит, что для меня как американца наилучшим кандидатом на уравновешивание рисков Apple стала бы энергетическая компания. Большинство из них меньше привязаны к Китаю и не страдают при экономических спадах. Хорошим кандидатом также будет национальная или местная компания, например строительная или по продаже стройматериалов и товаров для дома.

Если вам показалось, что все непросто, – так и есть. Поэтому существует так много ПИФов и других инвестиционных инструментов, суть которых заключается в том, что инвестор платит менеджеру фонда небольшой процент (чем меньше, тем лучше) за исследования рынка и схемы диверсификации портфеля. Портфельная теория появилась в 1950-е, когда экономисты смогли собрать достаточно данных для измерения доходов сложных инвестиционных портфелей.

Диверсификация – это не только про отдельные акции, а про разнообразие в инвестициях вообще. Акции как класс активов склонны двигаться синхронно, и никакая стратегия не защитит от рисков, присущих всем акциям. Минус в том, что секрет диверсификации раскрыли в 1980-е, и организационные инвесторы в каждом регионе начали вкладывать в разные активы. Как ни странно, это осложнило диверсификацию, потому что из-за потоков капитала ранее отдельные вложения ныне связаны. Если в Австралии падают акции железной руды, это влияет на курс облигаций в Германии, поскольку инвестор, потерявший деньги там, будет покрывать убытки продажей акций здесь. Стратегия остается правильной, хотя и более сложной в осуществлении и, вероятно, менее эффективной, чем раньше.

Диверсификация – это искусство и наука расширения риск-профиля таким образом, чтобы отдельные неудачи или международные проблемы не повлияли на ваш капитал фатально.

Кевлар

Как многие, я познал значение диверсификации на горьком опыте чрезмерной концентрированности. В конце 1990-х моя компания Red Envelope выходила на IPO на фоне пузыря доткомов. Мне было 34, и я присматривал себе личный самолет. Мне казалось, я неуязвим. Затем рынок перевернулся, IPO отменилось. У компании начались трудности, мы сменили руководителя, я разошелся во мнениях (мягко говоря) с нашими инвесторами, но остался. Мы вышли на IPO в 2003-м, и я вложил еще больше, ослепленный эмоциональной вовлеченностью в бренд. Через пять лет самообмана я потерял 70% капитала, и в 2008-м компания объявила о банкротстве. Я этого не предвидел. Забастовка грузчиков, проблема у поставщика, расходы на кредитного аналитика разорили нас за десять недель.

Второй урок диверсификации я получил в 2011-м, приняв худшее инвестиционное решение в жизни. Я купил много (для профессора) акций Netflix по $12 за штуку (это еще неплохое решение). Я повелся на концепцию компании, мне казалось, я все понимаю в медиасфере и она очень перспективна. Но все было не так, и через полгода я продал акции по $10, потеряв на налогах (в 2011 году акции Netflix резко упали после сообщения о потере 800 тысяч подписчиков; ситуация ухудшилась в том числе из-за высоких затрат компании на расширение за пределами США).

Еще десять лет меня коробило при виде зеленого тикера NFLX на экране телефона – боль раз в 50 превышала потери. Но это ничего, я был в кевларовой броне. Я не все вложил в Netflix, у меня были еще акции Apple, Amazon, Nike, которые тоже упали, но не так сильно (падение акций американских компаний в 2011 году связано с рядом причин, в том числе снижением кредитного рейтинга США). Продажа акций Netflix стала ударом под дых, но не фатальным благодаря диверсификации. Предохраняйтесь от шальных пуль, которые в инвестиционной сфере обязательно вас достанут. От них никто не защищен.

Случайный проход

Как-то раз на ежегодной встрече Berkshire Hathaway Уоррен Баффет предложил поспорить на миллион, что эталон фондовой биржи, индекс S&P 500, побьет любого активного инвестора за десять лет. (Если вы не знаете, что такое S&P 500, пока примите их за среднюю цену акций). Инвестиционная компания Protégé Partners приняла спор. Она выбрала пять активных фондов и в течение десяти лет меняла менее эффективные на более многообещающие. В первый год каждый из пяти фондов значительно обошел S&P 500. В следующем, 2009 году S&P 500 победил, и в 2010 тоже, а потом в 2011 и во все последующие годы. К 2017 году S&P 500 продемонстрировал доходность 126%. Сколько заработала Protégé Partners? 36%. Спор официально завершился 31 декабря 2017 года, но уже летом Баффет так их обогнал, что они сдались.

Уолл-стрит невыгодно, чтобы о примере Баффета знали многие. Потому что если все узнают, что мало кто (если вообще кто-то) может регулярно опережать рынок, то биржевые брокеры, менеджеры хедж-фондов и консультанты по инвестициям останутся без работы. Секрет прячут на видном месте: рынок еще никто не опережал – ни с каким образованием и капиталом. Это возможно только в краткосрочной перспективе. В 2021 это удалось тем, кто вложился в криптовалюту и акции-мемы, которые скакнули выше общего рынка. Мой одиннадцатилетний сын купил доджкоин (Dogecoin), это была отличная идея. Но недолго. В 2022 году трое из четырех криптотрейдеров потеряли деньги. А фондовый рынок тем временем потихонечку рос.

Если не верите мне (и Баффету) – проверьте сами. За последние 20 лет S&P 500 обошел 94% акций голубых фишек. За тот же период доходность среднего фонда акций составила в среднем 8,7%, а индекса S&P Composite 1500 – 9,7%. Одно исследование показало, что за 15 лет выживает только половина активно управляемых фондов акций США.

На эту тему профессор Принстонского университета Бертон Мэлкил написал книгу «Случайная прогулка по Уолл-стрит». Он утверждает, что стоимость активов (а именно курс акций) подчиняется «теории случайной прогулки», поэтому ее нельзя прогнозировать надолго вперед. Следовательно, подбор акций тоже случайная прогулка, и нет смысла тратить время на него. Книга была написана в 1973 году и с тех пор переиздавалась 13 раз. В последнем издании 2023 года упоминаются Google, Tesla, SPAC-компании (компании, созданные специально для слияния с другими частными компаниями, которые желают выйти на биржу, минуя процедуру IPO) и биткоины. Но вывод тот же: долгосрочное активное инвестирование не может опередить рынок.

Это ставит перед нами два вопроса. Во-первых, а что же сам Баффет? Не его ли, мудреца из Омахи, называют блестящим инвестором? Разве он не побеждает рынок регулярно? И во-вторых, зачем вы, Скотт, советуете активно инвестировать, если я обречен на проигрыш?

Уточню кое-что. Вложить все деньги в S&P 500 (это можно сделать через индексный фонд) не лучшая стратегия, потому что вы не будете единственным, кто стремится оптимизировать доход в долгосрочной перспективе. Рынок колеблется. В период с 2000 по 2022 год семь лет S&P 500 терял стоимость, и три из них – на 20% и более. В предыдущей главе я писал, что средства, которые могут понадобиться в ближайшие годы, не стоит вкладывать в то, что имеет высокую вариабельность. Если вы вложите в S&P 500 первоначальный взнос на ипотеку в размере $100 тыс., то сумма может уменьшиться как раз тогда, когда деньги вам понадобятся.

На долгий срок нужно делать пассивные диверсифицированные инвестиции, в то же время минимизируя риск вариабельности для промежуточной корзины. Даже если вы действительно хотите вложить все в S&P 500, вероятно, так не получится. Покупка жилья – большое вложение в недвижимость. У вас может появиться возможность вложиться в частный бизнес, например в собственную компанию.

Хотя индексы широкого рынка предлагают лучшее соотношение риска к прибыли, по мере приобретения экономической безопасности следует искать способы брать на себя больший риск в обмен на более высокий потенциал роста. Уметь обращаться с деньгами – значит понимать их, а это требует усилий больше, чем просто чтение о финансовых рынках.

Да и если вы занимаетесь активным инвестированием, то необязательно проиграете. Утверждение из теории случайной прогулки о том, что никто не может предсказывать курс никаких акций, на мой взгляд, спорное и несколько преувеличенное. Рыночные цены – это продукт рынка в том же смысле, в каком машины для голосования – продукт человеческого суждения, которое часто иррационально и проистекает из плохой информированности. Проницательные и уравновешенные наблюдатели иногда могут распознать, где цены отклонились от стоимости, и заработать на разнице, но только если они терпеливы и держат активы в течение длительного периода времени. Как говорится: «Успех приходит не от выбора времени на рынке, а от времени на рынке».

Этой инвестиционной стратегии Баффет следовал всю жизнь. Тот спор касался высокоактивных стратегий инвестирования, в которых играют на краткосрочных колебаниях цен и часто продают и покупают. Кроме того, хотя Баффет покупает акции публичных компаний через собственную Berkshire Hathaway (прежде всего операционный бизнес), он владеет многими компаниями и контролирует их управление. Фактически Berkshire Hathaway – в первую очередь страховая компания, очень прибыльная, но страховая. Она диверсифицируется, вкладывая прибыль в другие виды бизнеса.

Это основополагающие принципы инвестирования: риск и доходность, диверсификация и тщетные (по большей части) попытки «обыграть рынок».

Также читайте: