Смена парадигмы: лидерство против научного менеджмента

Мы конструируем реальность. Как сказал великий биолог и философ Умберто Матурана, реальность – это то, что находится между людьми, и процесс ее создания называется языком. То, во что мы верим, всегда облечено в слова. Эти слова связаны друг с другом так, что, определенным образом составленные, производят впечатление истины (того, что есть) – реальности. В системном мышлении такие лексические формы называются моделями. Мысль (идея) есть модель или сочетание этих моделей. В этом смысле идея «материальна», поскольку имеет свое происхождение в «реальности». Изменение реальности приводит к изменению того, что принято называть мышлением (не наоборот). Тщетны попытки сделать обратное – изменить идеи ради преобразования действительности. Тщетны, но неустанны. Развитие управленческого мышления, идей менеджмента в прошлом веке и начале этого – пример таких тщетных, но неустанных попыток. Пат. Рушится великая западная евро-североамериканская цивилизация.

Что делать? Изменить реальность!
Как? Я уже сказал вам: языком.

Эта публикация – про лидерство и научный менеджмент, который приказал долго жить. Процесс трансформации нашей жизни – нет ничего более интересного, нет ничего более печального (ведь это наша жизнь), и нет ничего более неизбежного. Изменения, которые не ждут нас, а чрезвычайно высокими темпами происходят, преобразуют большинство отношений, способов работы и жизни. Компании старого типа либо изменятся, либо исчезнут. Старые способы работы уже не годятся (недостаточно эффективны). Университеты старого типа не жизнеспособны. Может, некоторые из них и выглядят весьма благородно, но, какой прекрасной ни была бы старуха, одаренная мудростью и не растерявшая шарма, она неизбежно умрет. В бизнес-образовании четкая тенденция – обучение возвращается в компании, и уже создаются школы нового типа.

Простота хуже воровства

Загадка: что это такое – снаружи круглое, внутри квадратное?
Ответ: голова у менеджера

Мысль нередко оформляется, когда ее кто-то озвучивает. Все началось лет восемь назад, когда в рамках своего исследовательского проекта «Начинавшие с нуля: стратегии и технологии компаний-лидеров» я проводил серию конференций с собственниками и топ-менеджерами выдающихся российских компаний. На одной из конференций мы обсуждали проблемы обучения руководителей. Александр Кравцов, президент компании «Руян» обозначил провокационную позицию: «У менеджеров с MBA для «Руяна» слишком тонкие пальцы», – дескать, заворачиваются легко. Не без удивления я обнаружил, что жаркой дискуссии не получилось: мы слишком быстро пришли к согласию. Оказалось, что главы компаний-лидеров единодушно и невысоко оценивают мастеров бизнес-администрирования, полагая, что у тех необоснованные амбиции, идеализированные требования к организационной реальности и весьма посредственные результаты.

В 2006 мне пришлось поработать «на разогреве» у Тома Питерса, и от него я услышал еще более жесткие высказывания в адрес MBA. Одно дело, когда на моей конференции создатели выдающихся компаний (а они оригиналы по определению) ругали все же, скорее, российский МВА, другое дело – точка зрения живого классика научного подхода к управлению. Питерс сетовал о потере гегемонии Соединенными Штатами, падении числа предпринимателей в США с 12% до 9%, предрекал очередной виток финансового кризиса и обвинял в этом МВА, полагая, что менеджеры мыслят слишком шаблонно, слишком увлечены стратегиями и склонны к излишней формализации и бюрократии. Они создали грандиозные трансконтинентальные многоэтажные фабрики документов. В результате, по мнению Тома Питерса, снижается конкурентоспособность американского бизнеса, и американцы уступают лидерство китайским и другим компаниям.

Жизнь идей

Идеи живут между людьми, и их право на жизнь должно быть подтверждено соответствующим соглашением. Иногда эти соглашения носят легитимный характер. И тогда идеи существуют в виде парадигм (принятых подходов), законов (научных или юридических), патентов (и механизмов), собственно, соглашений (уставов, контрактов, меморандумов и т.д.). В других случаях наличие соглашения неочевидно, тогда и жизнь идей не отличается прозрачностью: они ведут полуподпольное существование и принимают форму верований, стереотипов, привычек. Самое надежное убежище – это предпосылки; тогда идея обладает максимальной властью, практически неуловима, и ее выживание гарантировано.

Чтобы идея получила мощный заряд жизнеспособности, необходимы всего две вещи. Первое: она (идея) должна быть очевидно выгодна некоей критической массе пользователей. Обратите внимание, что выгода идеи, относящаяся к содержанию жизни потенциальных пользователей, не имеет никакого отношения к содержанию самой идеи (истинна она или ложна, работоспособна по своему прямому назначению или нет, и т.д.). Например, показатель EVA (economic value added) был разработан в конце 1980-х, а уже в начале 1990-х стал обязательным для размещения компании на всех ведущих биржах. Такая стремительная скорость внедрения объясняется лишь одним: всем было выгодно. Крупным компаниям открывалась возможность вносить на баланс интеллектуальные активы, а производственные выводить в третьи страны, как минимум, без потери балансовой стоимости. Наверно, и сейчас никого особенно не интересует ни суть этой идеи, ни вклад ее в современное состояние экономики, включая угрозу развала ЕС.

Второе: идея должна отпечататься в сознании людей, материализоваться. Нужно поразить не только воображение, но все сознание человека очень глубоко, отторгнуть его часть, пробудить животный страх. Кровь – лучший символ. «Смерть героя» – распространенный способ дать жизнь идее. Например, при появлении «идеи христианства» гибель Иоанна Крестителя не произвела должного эффекта, поэтому Иисус вынужден был создать впечатляющую смерть. Первые механические чудо-игрушки заставляли средневекового обывателя креститься, падать ниц и нередко мочить штаны. Так «идея машины» входила в сознание человека, подрывая какие-то неуловимые основы его существа. «Машина» наглядно демонстрировала, что непостижимое постижимо, сложное разложимо на простое. Она как бы говорила: «Ты – машина». И невыносимый ужас от осознания природы собственного существа трансформировался в благоговение перед машиной – «идеей машины».

Разложение сложного на простое. Идея научного управления

Идея «разложения сложного на простое» – это развитие «идеи машины», дальнейшая механизация социальной и внутренней жизни людей. Она стала конституирующей для формирования мышления и руководителей, а затем и ученых от менеджмента. Она лежала в основе замысла конвейера Генри Форда и в системе администрирования Альфреда Слоуна. Эта, в общем-то, тривиальная эвристика, внедренная еще Адамом Смитом применительно к производству в начале XX века, стала поистине чашей бездонной. Жизнь людей (прежде всего, в США) кардинально изменилась. Капитал чувствовал себя превосходно: производи хоть что-нибудь – и получишь прибыль. Работник согласился тупо стоять на конвейере, потому что его обыденная жизнь улучшалась на глазах. Знаменитые $5 в день, которые выплачивал Генри Форд своим работникам, снизили текучку кадров на его предприятиях и стали контрапунктом механизации человеческой жизни. Внутренняя механичность человеческого существования компенсировалась полезными для него же механизмами, которые он мог приобрести.

Чудо творилось на глазах, вошло в личную жизнь людей, в дома, комнаты, шкафы. Вдруг до того весьма и весьма скудный мир вещей раскрылся во всем многообразии и наполнил человеческую жизнь. Автомобиль, который только что был немыслимой роскошью даже для весьма состоятельных людей, уже стоял во дворе у американского пролетария, и нужно было что-то делать с гаражом. Весело отбивающие ритмы радио спорили с гулом стиральной машины, и весь этот шум наполнял радостным возбуждением миллионы домохозяек. Изменения происходили с огромной скоростью. В 1913 году Генри Форд запустил первый конвейер по сборке только генератора для модели Т, а в 1923 уже поставлял свою продукцию по всему миру, в частности, трактора для молодого советского народа. Идея простоты так много дала людям, что не стоит удивляться, как прочно она вошла в коллективное бессознательное. Эта идея оказалась очень живучей, она выстояла и в Великую депрессию, и во Вторую мировую войну и была особенно победоносна с 1970-х до последнего времени.

В сущности, идея научного управления сводилась к тому, что такому таинственному неформализуемому явлению как «личность лидера», с непонятными талантом, харизмой, мудростью и особой ответственностью, противопоставлялась идея простых алгоритмов поведения, доступных для освоения средним человеком, следование которым обеспечивает успех в руководстве. Пусть их будет довольно много – тем лучше, хватит на полноценный курс обучения.

Растущим, как грибы, компаниям требовалось огромное количество руководителей. И нужда в общем подходе к менеджменту диктовалась именно необходимостью общего подхода к обучению руководителей. Так наука о менеджменте пришла в университеты. С самого начала университетский менеджмент был не научным (открывающим), а, скорее, дидактическим (объясняющим). Собственно, менеджеры никогда сильно не нуждались в управленческой науке: все, что им было необходимо, они создавали у себя в компаниях, опираясь на фундаментальные дисциплины. Так были созданы модель Дюпона (ROE), конвейер Генри Форда, система администрирования Альфреда Слоуна, маркетинг. Эта тенденция (что так называемую науку о менеджменте делали лидеры компаний) сохранялась на протяжении всего ХХ века.

Преимущественно ученым была отведена роль «крепких задним умом» парней, которые, вдохновляясь достижениями руководителей-практиков (best practices), сначала создавали наукообразные описания (теории), а потом (благодаря простоте и выразительности этих описаний) и вполне рыночные продукты под названием «инструменты и технологии управления», предназначенные для тиражирования. Простота и ясность делали эти продукты доступными широким слоям обучающегося населения. Особенно всем полюбились картинки из четырех квадратов. Я убежден, кстати, что матрица BCG лучше матрицы GE именно потому, что у нее, так сказать, более отзывчивый интерфейс. Ведь четыре квадрата лучше укладываются в круглой голове, чем девять. Простота и ясность, а к ним так хорошо ложится наглядность.

2х2=4

Четыре квадратика – это поистине гениальное изобретение. Все же предшественники – и Адам Смит, и Генри Форд, и Альфред Слоун – находили частное решение. Четыре квадрата – это общее решение, чуть ли не алгебра, кристаллизованная, восхитительная, неподдельная простота. Вполне может претендовать на основной закон менеджмента (он ждет своего теоретика). Кроме того, модель эта создана с душой. Нужно очень любить чад своих и глубоко понимать их нужды, чтобы придумать такое. (К сожалению, не знаю, кто первый придумал: может, Курт Левин, но не исключаю, что все пошло еще от Фредерика Тейлора. Уважаемые читатели, подскажите, если кто знает или есть идеи.)

Ведь почему так несчастен и всегда голоден хороший менеджер, сколько бы он ни съел? Страх разъедает его душу, и страх этот – неопределенность, непредсказуемость. Мысли тревожные проникают в сознание, путаются, терзают. Простенькая картинка мира, которую он, как муравей, строит изо дня в день, все время разбивается о реальность, сложность, проблемы вторгаются в его сны и на периферию сознания. И вот он получает изумительный инструмент, сводящий любую сложность к простоте, и улучшается сон, и покой разливается по телу, и здоровый румянец опять приливает к щекам. Особо одаренные менеджеры осваивают эту модель и пользуются ею универсально, менее одаренные обращаются к консультанту, чтобы тот помог разложить все на четыре квадрата.

Например, у менеджера проблема: у него цейтнот, он целый день носился и с утра ни разу не пописал, не успел. Экстренное совещание у директора через три минуты в 16.00. Пойти по-быстрому пописать? Но можно опоздать, обратить на себя лишнее внимание и вызвать огонь на себя. Не пойти? Можно обо… Но он ведь менеджер и должен принять решение. Вот как раз для этого есть наши четыре квадрата. По одной оси – совещание: короткое – длинное; по другой оси – напряжение в мочевом пузыре: слабое – сильное. Квадратик 1: совещание – длинное, напряжение – сильное; иди писай. Квадратик 2: совещание – короткое, напряжение – слабое; вообще не вопрос. Квадратик 3: совещание – длинное, напряжение – слабое; тоже не вопрос (нам терпеть не привыкать). И, наконец, квадратик 4: напряжение – очень сильное, совещание – короткое. Здесь требуется дополнительное усилие, переходим к матрице оценки рисков (вероятность наступления нежелательного события / степень вреда в случае наступления нежелательного события)... Ах, эти ясные, простые алгоритмы, о чем мечтали основоположники!

Менеджмент – это простота, ясность, наглядность, доступность, власть, привилегии… Точное, выверенное сообщение широкой аудитории: если у тебя есть амбиции и ты пока ничего не добился ни в спорте (кишка тонка), ни в науке (ума не хватает), ни в искусстве (нет таланта), – у тебя еще не все потеряно, ты можешь рулить и нагибать всех этих толстокишечных, умных и талантливых. И им вторят телепузики: посмотри на нас, и мы такие, у нас ни кишки, ни ума, ни таланта, а мы все имеем, всех имеем, будем вечно жить и рулить. И выстраиваются очереди на факультеты менеджмента, в академии госслужбы: у них есть и шанс, и некие гарантии какого-то успеха, поскольку огромное количество заурядных организаций никак не может удовлетворить свои потребности в заурядных же менеджерах.

В последние десятилетия во всех развитых странах радикально выросли доходы топ-менеджеров: как в абсолютном выражении, так и относительно доходов работников управляемых ими предприятий. Особое возмущение в прессе вызывают бонусы топов убыточных и банкротящихся корпораций на фоне растущего кризиса.

По сути, сформировался новый класс. На смену лидерам-предпринимателям пришли люди с одинаковой ментальностью (один факультет по единому стандарту), пусть и разных университетов разных стран. Им все равно, чем управлять. Они думают, что управлять – это основное (собственно, нет нужды их в этом обвинять, их так учили). Они владеют ограниченным набором инструментов и технологий, и для них критически важно обеспечить среду (условия), в которых эти технологии работают, и в этом они едины. По сути, каждая их компания (фирма) – это фокус, который зрители могут смотреть, только если определенным образом расставлены ширмы и зеркала. Они мыслят одинаковыми шаблонами и создают похожие друг на друга компании. Те, в свою очередь, непроизвольно создают продукты, которые также становится похожими. Сегодня Porsche и Bentley, сильно смахивающие на Volkswagen, – еще цветочки. Ягодка будет, когда они начнут походить на Huggies. Дай Бог здоровья компании Volkswagen Group, дальнейших ей успешных слияний и поглощений.

Собственно, сетовать на них нет смысла: они – менеджеры и не виноваты. В замысле, их породившем, была заложена идея простых и ясных алгоритмов, которым можно научить среднего человека, чтобы избежать критической зависимости от личности лидера, его дара, харизмы, мудрости и ответственности. Самая могучая идея всегда в тени, прячется в предпосылках, она нами безраздельно управляет, пока мы не знаем о ее влиянии и не можем осознать.

P.S.

Хочу заметить, что, кроме университетов и менеджеров, активно поддерживающих игру в «науку о менеджменте», чтобы получать личную выгоду и прикрывать свой зад, есть другой контекст, который я не затрагивал в этой статье, а именно: компании. Компании, особенно компании-лидеры, нередко обладают такой сильной культурой, что на них «культура» научного управления не действует, в таких компаниях и «менеджер» – не менеджер, он просто так называется. Таких компаний мало, особенно в России, но если бы все компании были такие, как, например, IKEA, или ЦНТИ «Прогресс», сегодня не было бы ни мирового кризиса, ни стандарта МВА.


Мнения участников Сообщества: 

Евгений Корнев:

Чесслово, все одно и то же...

Руслан Шевцов:

MBA сейчас критикуют справедливо – обучение там сильно в отрыве от реальности. В этом с автором можно согласиться.
А насчет первенства лидерства – ложь! Лидерство – это дутая идея, за которую пытаются спрятать отсутствие опыта менеджмента.
Бизнес – это скучная ежедневная работа. Никому не интересно заниматься скучной ежедневной работой. Народу подавай экшн – тема лидерства обещает такой экшн. А выживет ли в результате всего этого компания – уже вопрос...

Виталий Королев:

Валера, поздравляю! Как всегда, блестяще и провокационно. Но позволь высказать критику на критику.
Как-то вычитал у Ефима Островского цитату: 'Лидер смотрит на горизонт, а менеджер - под ноги'.
Если только на горизонт смотреть, недалеко уйдешь и нос разобъешь, поскольку дорога с ямами и кочками предъявит лидеру другую реальность.
Если, как менеджер, смотреть только под ноги, можешь избежать падений и пробежать большой карьерный путь, но в итоге может оказаться, что бегал по кругу.
Лидер и менеджер нужны друг другу для диалога.
Погляди в недалекое будущее. Кто будет управлять этими компаниями, созданными с нуля, когда их отцы основатели постареют и отойдут от дел, не дожидаясь старческого маразма, а дети не захотят продолжать дело? Придется эти компании опять к нулю сводить?

Выскажите свое мнение в форуме к статье!

Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Директор по маркетингу, Москва
Виталий Федяев пишет: А лидерство, да, предполагает борьбу (за лидерство), что бывает неуправляемо, неконструктивно и разрушительно.
С чего это вдруг лидерство обязательно предполагает борьбу? Если мы говорим о бизнесе, то лидер, создавший свой бизнес, остается единственным лидером своей компании. В том числе и потому, что потенциальных конкурентов себе попросту не допускает в компанию. Причем, на интуитивном, подсознательном уровне... И если здесь в чем-то проявляется борьба, то на вполне определенном этапе развития бизнеса, когда единолично принимать все решения становится попросту нерационально. Но это борьба между рациональным подходом нанятых менеджеров, которым делегированы определенные полномочия, к принятию решений и интуитивным пониманием лидером того, что и как нужно делать на данном конкретном этапе... Является ли такая борьба разрушительном процессом? Вряд ли... Неоднократно сам убеждался в этом... В политике борьба за власть является естественным элементом деятельности и называется политической конкуренцией, которая как и в экономической сфере, чаще всего благотворно влияет на состояние политического процесса, не давая ему, а с ним и обществу, застаиваться, загнивать наподобие текущего российского...
Вице-президент, зам. гендиректора, Москва
Алексей Матвеев пишет: В смысле peacemaker?
Вообще-то pacemaker, т.е. задающий тон, задающий шаг.
Генеральный директор, Бийск
Владимир Руденко пишет: С чего это вдруг лидерство обязательно предполагает борьбу? Если мы говорим о бизнесе, то лидер, создавший свой бизнес, остается единственным лидером своей компании.
До того, как стать Предпринимателем, Человек борется за лидерство (с другими Человеками) в доступе к ресурсам, в частности - трудовым. Уж как он это делает, не особо важно, но в этом он лидер. Т.е. группа, в которой идёт борьба за лидерство, другие такие-же люди. Форма победы - создание своего бизнеса (предпринимательство). Как Предприниматель, он борется в своей группе, группе предпринимателей, за конкурентное превосходство, так это называется. Форма победы - форбс, доля рынка и т.д., то, о чем так любят гордиться предприниматеи. В общем, лидерство - борьба, ну или более мягкая форма - соперничество. Вы же пишете:
Владимир Руденко пишет: остается единственным лидером своей компании
Остается то, в результате какого процесса?
Генеральный директор, Бийск
Андрей Матусевич пишет: Вообще-то pacemaker, т.е. задающий тон, задающий шаг.
Точно. Не ''peacemaker''. Спасибо за поправку.
Директор по маркетингу, Москва
Виталий Федяев пишет: Остается то, в результате какого процесса?
В результате процесса инициации создания бизнеса. Стадия start up. Если он инициатор (создатель) бизнеса, он же, как правило, безоговорочно становится и лидером процесса строительства бизнеса. Более того, вокруг него формируются круг людей (единомышленников), изначально воспринимающих его как бизнес-лидера... А вот останется ли он лидером после того, как бизнес создан и успешно развивается - это вопрос... Чаще всего он решается в пользу лидера-создателя. Но в ряде случаев на какой-то стадии лидер становится, условно говоря, бывшим - вообще отходит в сторону, оставаясь акционером; передает бремя лидерства другому бизнесмену: либо добровольно, понимая свои ограничения, либо в результате поглощения; уходит в другой бизнес, поскольку ему может быть интересно заниматься именно start up-проектами, etc.
Генеральный директор, Бийск
Владимир Руденко пишет: В результате процесса инициации создания бизнеса. Стадия start up.
Мне представляется, что это процесс отбора наиболее предприимчивых (''отмирания'' менее предприимчивых). В общем-то, конкуренция.
Владимир Руденко пишет: Если он инициатор (создатель) бизнеса, он же, как правило, безоговорочно становится и лидером процесса строительства бизнеса. Более того, вокруг него формируются круг людей (единомышленников), изначально воспринимающих его как бизнес-лидера...
''Лидер процесса'' - это кто/что? Думаю, что после образования предприятия, его лидерство должно перекочевать в область конкуренции с другими предпринимателями за ресурсы, информацию и т.п. Предлагаю определиться (для простоты понимания), что лидировать можно только на своём уровне организации, среди себеподобных. Т.е., предприниматель может лидировать среди предпринимателей, кандидат - среди кандидатов, бегун среди бегунов, тренер - среди тренеров, страна - среди стран, сотрудник - среди сотрудников и т.п. Руководитель не может быть лидером для подчиненного(ых), потому что между ними не может быть конкурентной борьбы
Директор по маркетингу, Москва
Виталий Федяев пишет: это процесс отбора наиболее предприимчивых
В известной мере, это так. Бизнес, конечно, требует людей определенного склада ума, характера, личностных качеств... В общем, людей предприимчивых... Соответственно и процент т.н., прирожденных лидеров среди них высок. Остальные (значительно меньшая часть) - это лидеры в силу обстоятельств, многих из которых действительно прошли этап своеобразного ''естественного отбора''. Им, собственно, и нужны тренинги по развитию лидерства в качестве компенсации того, что недодала природа... Так что, тренинги и книжки по развитию лидерства - это есть деятельность, направленная на повышение этого процента... И научный менеджмент, вообще-то говоря, тоже...
Виталий Федяев пишет: Думаю, что после образования предприятия, его лидерство должно перекочевать в область конкуренции с другими предпринимателями за ресурсы, информацию и т.п.
Ну, предпринимательство строится на идее, которая у американцев звучит так: ''Найди потребность и удовлетвори ее''. Иными словами, образование предприятия, обычно, идет в сфере, где конкуренции еще нет или она слаба. И только успех предприятия (бизнеса) привлекает к нему внимание других игроков рынка... Но чтобы дойти до этой стадии, лидер должен быть лидером для своей команды... Если команда не видит в нем лидер, успешного бизнеса не сложится... Лидер должен, в первую очередь, каждодневно доказывать свое право на лидерство своим сотрудникам, единомышленникам. Это основа успеха...
Виталий Федяев пишет: Руководитель не может быть лидером для подчиненного(ых), потому что между ними не может быть конкурентной борьбы
Все обстоит с точностью до наоборот. Руководитель должен быть лидером для подчиненных, дабы не провоцировать конкурентную борьбу их с собой, которая в русском языке именуется словечком ''подсиживать'' :)
Виталий Федяев пишет: Предлагаю определиться (для простоты понимания), что лидировать можно только на своём уровне организации, среди себеподобных.
В силу вышесказанного с такой простотой понимания соглашаться мне не хочется. Извините :)
Генеральный директор, Бийск
Владимир Руденко пишет: Все обстоит с точностью до наоборот.
Надо же, диаметральная противоположность :)
Владимир Руденко пишет: Руководитель должен быть лидером для подчиненных, дабы не провоцировать конкурентную борьбу их с собой, которая в русском языке именуется словечком ''подсиживать'' :)
Не вижу причин конкурировать. ''Подсиживать'' - это исключение, подтверждающее правило. Так как ''посиживание'', это ненормальное поведение. Или Вы думаете иначе? :)
Директор по маркетингу, Москва
Виталий Федяев пишет: Не вижу причин конкурировать. ''Подсиживать'' - это исключение, подтверждающее правило. Так как ''посиживание'', это ненормальное поведение. Или Вы думаете иначе? :)
Причина конкуренции - слабость руководителя, отсутствие авторитета, лидерских качеств и, соответственно, права на лидерство и руководство. А подсиживание - это просто давно апробированная форма этой конкуренции :) Нормальным это явление, конечно, считаться не может, но... Лидеров-то не хватает, даже если их специально готовить. А если сотрудники видят в кресле руководителя человека, которого легко могут поставить в один ряд с собой, да еще увидеть при этом свои преимущества, то...
Генеральный директор, Бийск
Владимир Руденко пишет: А если сотрудники видят в кресле руководителя человека, которого легко могут поставить в один ряд с собой, да еще увидеть при этом свои преимущества, то...
Ну вот, сначала сотрудники ставят руководителя ''в один ряд с собой'', практически, лишают его возможности руководить, а затем начинают конкурировать, т.е. бороться за лидерство. При этом, статуса руководителя, даже при наличии должности, данный человек лишается. Потому, что руководителем может быть только тот, кто руководит, так же как бегуном - тот кто бегает, а не тот, кто, допустим, его скорость измеряет.
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.

70% россиян отмечают сильное влияние работы на уровень стресса

Наибольший стресс создают строгие дедлайны, внезапные и большие объемы задач, а также собственные ошибки при выполнении задач.