«Заказчика на подготовку эффективных управленцев пока нет»

Что является наиболее сильным стимулом для активного развития человека и его движения вперед? Критика? Наличие сильных конкурентов? Кризисные ситуации или инновационные образовательные технологии, позволяющие раскрыть потенциал и выйти на качественно новый уровень? Можно ли говорить об идейном родстве причин, стимулирующих развитие как личности отдельного индивида, так и целого государства?

В ходе эксклюзивного интервью Executive адресовал эти вопросы известному бизнес-тренеру, основателю и директору Таллиннской школы менеджеров, впервые запустившему в официальное обращение понятие «менеджер», партнеру Школы менеджеров «Арсенал» Владимиру Тарасову.

О ценностях менеджеров завтрашнего дня, перспективах модернизации в России и условиях востребованности в нашей стране эффективных управленцев читайте далее.

Executive: Финансовый кризис опустил с небес на землю и руководителей, и персонал, и продавцов, и покупателей, а также выявил слабые места в подготовке менеджеров всех уровней. На какие мысли и конструктивные решения натолкнул вас прошедший кризис?

Владимир Тарасов: Кризис натолкнул на размышления о судьбе цивилизации, основанной на рыночной экономике. В частности, на предположение, что присущие ей эгоистические ценности, постепенно разъедая деловую «протестантскую» мораль, приведут ее к старости и смерти в обозримом будущем. Подобно тому, как из-за разъедания коммунистической морали материальными ценностями состарилась и умерла советская цивилизация.

Executive: В таком случаем, какая мораль придет на смену «протестантской»?

В.Т.: Дело не в самой протестантской морали, она для «широких масс» не так уж плоха. Но она, как и любая религиозная мораль, не защищена от длинных технологических цепей.

Сейчас поясню.

Раньше различные мошенничества осуществлялись мошенниками, а не честными людьми. Честные люди за такие дела не брались. Теперь же в силу большой технологизации общества, появились мошеннические технологии, содержащие большое количество технологических звеньев, каждое из которых само по себе является «нормальной честной работой» различных физических и юридических лиц, а потому не преступающих закон. В этих технологиях могут участвовать и участвуют честные люди, руководствующиеся, в частности, «протестантcкой» моралью, но имеющие узкий кругозор, не понимающие, в каком мошенническом деле они участвуют. И то, что новые мошеннические технологии осуществляются честными людьми, делает их особенно эффективными. Произошло столкновение двух ценностей: замечательной религиозной морали с не менее замечательной либеральной демократической ценностью: «Что не запрещено, то разрешено!», которая эту мораль существенно потеснила.

Возникла потребность в новой морали, считающей аморальной глупость, тупость и узкий кругозор, осуждающей непонимание человеком его места в общемировых процессах. Но это – дело не очень близкого будущего.

Кстати, первый звоночек по этому поводу прозвенел гораздо раньше сегодняшнего кризиса: это был Нюрнбергский процесс, который осудил «честную и добросовестную, работу» (не противоречившую действовавшему тогда законодательству) по реализации бесчеловечных технологий. Но звоночек пока не очень услышан.

Executive: Как кризис изменил вас лично?

В.Т.: Кризис побудил меня к еще большему недоверию к существующим социальным наукам в силу их все уменьшающейся научности и все возрастающей ангажированности. Имидж «научности» шаг за шагом вытесняет саму научность. Поэтому кризис подтолкнул меня больше опираться в своей картине мира на собственный научный и методический опыт и на здравый смысл.

Executive: Ряд экспертов, анализируя причины глобального кризиса, критикуют alma mater топ-менеджмента ведущих компаний, который привел мир к этой катастрофе, - то есть к мировым бизнес-школам. Мол, не научили строить бизнес в долгосрочной перспективе и прогнозировать последствия рискованных решений. Вы считаете такую критику обоснованной?

В.Т.: Нет, не считаю. Обучение самостоятельности мышления – задача более ранних ступеней в образовании. В бизнес-школах обучать самостоятельности мышления уже поздно, у них другие задачи. В том, что «великие специалисты», топ-менеджеры, бизнесмены и политики поддались стадному эффекту, бизнес-школы не виноваты. Известно, что предупреждения о надвигающемся кризисе были, но социально-технологическая глобализация подобна диктатуре: инакомыслящий голос не может быть услышан.

Executive: Ваши собственные методики работы часто критикуют? Вы любите критику?

В.Т.: Мне трудно сказать. Я не столь известная личность, чтобы удостоиться научной или публичной критики. А так, конечно, критикуют, как критикуют каждого человека. Но эта критика не играет какой-либо значимой роли для моей работы. К критике почти равнодушен, но если повезет, и в критических замечаниях замечаю рациональное зерно, стараюсь его не упустить.

Executive: Учиться дозволено и у врага. Это изречение принадлежит Овидию. Какой самый полезный урок преподали вам ваши конкуренты?

В.Т.: Конкуренты - это конкуренты, а враги – это враги. Враги в свое время научили скромности и даже, при необходимости, умению до поры-до времени «прибедняться». А конкуренты научили не доверять «мейн-стриму», а полагаться на себя.

Executive: А почему «мейн-стриму» в сфере бизнес-образования, да и в других областях тоже, не стоит доверять?

В.Т.: В эпоху «все на продажу!» мейн-стрим может подсказать, что сейчас хорошо продается, но не то, что даст в отдаленном будущем хороший результат. Поэтому ориентация на него хороша в скоротечных вещах – в рекламе, в моде, но никак не в образовании.

Когда общество развивалось медленно и сам «мейн-стрим» в образовании десятилетиями не менялся, тогда можно было на него ориентироваться, но никак не сейчас. Я очень высоко ценю высказывание одного эстонского классика, которую уместно отнести к данной ситуации: «Эта идея теперь победила, потому что она устарела!»

Executive: В одном из интервью для нашего портала вы отметили, что менеджер – «это своего рода продукт разделения управленческого труда: руководитель ставит управленческие задачи, а менеджер – тот, кто профессионально эти задачи решает». Как вы считаете, в каком направлении будут изменяться критерии оценки профессионализма менеджера?

В.Т.: Прежде, да и сейчас, главное, за что ценился и ценится менеджер, это его способность и готовность применить в нужное время и в нужном месте стандартные управленческие технологии. Тенденция же такова, что у менеджера все более ценится умение самому разглядеть пустые места в существующих или стандартных технологиях и самому построить новую, уникальную технологию.

Executive: Ценностная шкала менеджеров завтрашнего будет сильно отличаться от того, что имеет ценность для сегодняшних менеджеров?

В.Т.: Если сегодня среднестатистический менеджер более всего ценит возможности карьерного роста, материальное благополучие и возможности для развития, то завтра на первое место выйдет незаменимость, уникальность и узнаваемость.

Executive: В 2009 году вышла ваша новая книга «Управленческая элита: как мы ее отбираем и готовим». Расскажите, пожалуйста, о критериях отбора в менеджерскую элиту. Какое значение вы придаете возрасту студентов? Что в этом плане важнее – молодость или большой жизненный опыт?

В.Т.: Боюсь, что как раз ответы на эти вопросы уже имеются в этой моей книге. Что касается возраста, то практика показала, что наиболее подходящий возраст для обучения менеджменту имеет весьма широкий диапазон: от 12 до 50 лет. Соответственно, и в «элиту» можно отбирать в этих же возрастных пределах.

Executive: Что такое, на ваш взгляд, талант менеджера? Какой процент среди ваших учеников составляют не просто способные, а именно талантливые управленцы? К ним особый подход?

В.Т.: По моей «внутренней статистике» среди того контингента, который проходит у меня обучение, а это преимущественно предприниматели, топ-менеджеры и менеджеры среднего звена в возрасте от 25 до 45 лет, обратили на себя мое внимание своим менеджерским талантом 1-2%. Никакого особого подхода к ним не практиковалось. Как правило, это люди самодостаточные, и на особый подход не претендующие.

Executive: Одним из любимейших терминов последнего времени, употребляемых по отношению к экономике России, является «модернизация». Что вы вкладываете в это понятие, и какие критерии, на ваш взгляд, определяют ее эффективность?

В.Т.: Я этот термин не употребляю, но когда его слышу, то понимаю под этим простую вещь. Материально-техническая база России, ее инфраструктура и используемые технологии, за некоторым исключением, изношены и морально устарели. Модернизация и означает попытку догнать развитые в этом отношении страны или хотя бы к ним приблизиться. Эффективность модернизации определяется ожидаемым сроком, когда это «модернизированное» тоже уже устареет. Чем это позже наступит, тем эффективнее модернизация. Но цена модернизации тоже имеет значение. Поэтому эффективность модернизации можно измерять отношением этого срока к затраченным рублям.

Но это вообще.

А для России эффективность модернизации определяется пока попроще: отношением денег, действительно затраченным на модернизацию, а не украденных под ее маркой, ко всем деньгам, затраченным на «модернизацию».

Executive: Вы верите, что в России она может быть успешной, в частности, в сфере образования? Как вы оцениваете реформу этой области?

В.Т.: Я не очень подходящий человек для того, чтобы во что-то верить. Я предпочитаю знать, а не верить. А когда знать не получается, то остается предполагать. Так вот, я предполагаю, что в России еще не сложился механизм реализации реформ. Любых реформ. Он сейчас складывается, но пока не сложился. И пока еще отрицательный опыт в реформировании перевешивает положительный. Для реформ нужна, прежде всего, политическая воля. Мне кажется, что сейчас эта воля потихонечку набирает обороты. Потихонечку, но все же знак – положительный. Последние десятилетия реформам в России не везло – то политической воли не хватало, то компетентности. При браке «по любви» между политической волей и реальной, не книжной компетентностью те дети, коими являются любые реформы, имеют шанс выжить. Реформа образования – это просто частный случай.

Executive: На прошлой неделе в интервью Executive известный политолог Александр Рар заявил, что именно сейчас у России есть шанс на создание новой экономики и нового мышления. Есть сильный кадровый пул, получивший образование на Западе, и его надо использовать. Не пришло для России время самой создавать мировые образовательные стандарты и готовить эффективных управленцев у себя дома?

В.Т.: Когда-то Петр Великий готовил «эффективных управленцев» на Западе, и это явно помогло в модернизации России. Тогда не стояло проблемы: «есть кадровый пул, подготовленный на Западе и его надо использовать», потому что на эти кадры был Заказчик – сам Петр. Сегодня проблема не в том, где готовить управленческие кадры – на Западе, в России, или «сначала там, а потом здесь», а в том, что отсутствует Заказчик на эти кадры. Заказчик – не тот, кто не прочь бы их использовать – таких «пруд пруди», а Заказчик тот, кто готов и способен оплатить Заказ. Пока тот, кто жизненно нуждается в этих кадрах и готов их использовать и тот – кто способен оплатить их отбор и подготовку, разные и несовпадающие субъекты. К сожалению, время для понимания этой проблемы еще не наступило. Но наступит.

Executive: Можно ли предположить, что волна «эффективных управленцев» нанесет удар по бюрократии? Может быть, спасение от этой напасти будет именно в них?

В.Т.: Управленцы, как эффективные, так и не очень, всегда работают на заказчика. Сами по себе они бороться с бюрократией не будут, пока им заказчик не скажет «фас!». Бюрократия создает правовую среду, на страже которой стоят правоохранительные органы. Задача управленцев - не сражаться с этой средой, а считаться с ней. Сражаться же с бюрократией – задача политиков, но не тех, кого она же и выдвинула, а кого выдвинуло самодеятельное население, ее кормящее и от нее же страдающее.

Фото: bavin.by


Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва
Александр Савельев пишет: Это, на мой взгляд, данность, с коей приходится считаться всем, кто внe России себя не мыслит, у кого никакой запасной Родины нет, а потому он за единственную Родину готов бороться до конца.
Отлить в граните! :D
Руководитель проекта, Москва
Анатолий Курин пишет: ...никто не понимает что такое, в частности, модернизация и что нужно стране. Основная проблема, на мой взгляд, заключается в отсутствии именно этого понимания, а точнее - объяснения, что же хочет Президент? Модернизация, чтоб догнать? Увы, не получиться. Чтоб не отстать? От кого конкретно и в чём? В добыче нефти мы вторые в мире. На мой взгляд, именно это следует уточнить. Модернизация должна обеспечить проживание на территории России 200 млн человек...
Стране нужно то же, что любой системе. Как минимум, выжить. И, поскольку внешняя среда (мир вокруг) развивается качественно, то и системе (стране) надо качественно развиваться, чтобы не отстать, т.е. не потерять способность выживать во внешней среде. Тут и про количество (добываемой нефти в том числе) и про качество (например, науки, образования, промышленности, армии). Думаю, именно качественное развитие страны имеется в виду под модернизацией. Тогда как упомянутым мной сырьевикам – бюрократам достаточно количества, и, более того, качественное развитие является для них угрозой, что и является якорем для модернизации имени Д.А.М. и корнем изначально поставленной автором проблемы. Как максимум, системе надо стремиться к некоей цели (например, к 2ххх году разрастись до 200млн и обеспечить их проживание не ниже заданного уровня). Какой-либо утверждённой и общеизвестной цели для России я не знаю. ''Нас невозможно сбить с пути: нам пофигу, куда идти''. Поэтому мы никуда не идём, что тоже накладывает отпечаток на востребованность ''штурманов''.
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва
Александра Гонеева пишет: Помните знаменитое советское оскорбление ''Ах ты самый умный что ли?''. Заметьте - ОСКОРБЛЕНИЕ! И планомерное изживание умных, инициативных (''а тебе больше всех надо, да?''), предприимчивых из всех сфер жизни советских людей.
Александра, к сожалению, это - не СОВЕТСКОЕ, а РУССКОЕ явление. В русской дореволюционной классике об этом хорошо написано.
Александра Гонеева пишет: А теперь руководство страны удивляется, что нет грамотных управленцев...
Вот как раз об этом от руководства ни разу не слышал (каюсь, может, прослушал). Во-первых, есть гений менеджмента Чубайс, способный управлять всем, что шевелится и откатывается; есть универсальный Кириенко, способный руководить хоть банком, хоть страной, хоть атомной промышленностью; универсальные Зубков (от совхоза до страны), Хлопонин (от Норникеля, через Красноярский край до Северного Кавказа), Голикова (от финансов до медицины), Сердюков (от мебельного магазина до армии) и тд и тп - имя им легион. Так что, руководству просто нет повода жаловаться :D
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва
Максим Якобсон пишет: Как максимум, системе надо стремиться к некоей цели (например, к 2ххх году разрастись до 200млн и обеспечить их проживание не ниже заданного уровня)
С первой целью гастарбайтеры справятся досрочно, а насчет второй - ниже плинтуса уже не получится, какую бы модернизацию правительство ни затеяло :D
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва

И еще - коллеги - в текстах постоянно встречаю мягкий знак там, где, по моим понятиям, его быть не должно: ''кончатЬся'', ''получитЬся'' в настоящем времени. Я что-то пропустил? Реформа русского языка уже состоялась? Извините за занудство, но постоянно спотыкает :(

Владимир Зонзов +10253 Владимир Зонзов Директор по производству, Украина

Владимир Николаевич,
Не все, наверное, слышали в школе, какой вопрос надо задавать себе, для проверки необходимости присутствия/отсутствия мягкого знака.

Рафик Ямолеев Рафик Ямолеев Аналитик, Новосибирск

Какие правила, если люди частенько общаются в интернете, будучи изрядно навеселе?

Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва
Рафик Ямолеев пишет: Какие правила, если люди частенько общаются в интернете, будучи изрядно навеселе?
То есть, мы имеем дело с тем, что у них на уме? :D
Рафик Ямолеев Рафик Ямолеев Аналитик, Новосибирск
Владимир Крючков пишет: То есть, мы имеем дело с тем, что у них на уме?
[внутренне ужасаясь] Не исключено. ;)
Владислав Делов Владислав Делов Консультант, Москва

Последнее время ловлю себя на мысли, что вокруг много умных людей, несмотря на происходящий вокруг систематизированный хаос. Читая комментарии или слушая разговор людей обсуждающих происходящее вокруг, вдруг видишь, что все всё понимают, но делают наоборот. Одновременно с этим пониманием, приходит и другое, которое показывает, фатальную неизбежность развития, происходящего процесса, до некоего предела. И тут удручают как минимум две вещи, первое это то, что наступит он не сразу и будет оттягиваться неизвестно сколько, а второе то, что его наступление судя по всему опять будет ознаменовано взрывом, который накроет как всегда тех кому и было хуже всего.

Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.

70% россиян отмечают сильное влияние работы на уровень стресса

Наибольший стресс создают строгие дедлайны, внезапные и большие объемы задач, а также собственные ошибки при выполнении задач.