Ольга Сомова: Корпоративные конфликты и соразмерность обеспечительных мер в арбитражном процессе

 

Ольга Сомова

В силу п. 2 ст. 91 АПК РФ обеспечительные меры в арбитражном процессе должны быть соразмерны заявленному требованию.

А что такое соразмерность обеспечительных мер? Действующее законодательство не содержит ответа на этот вопрос.

В общем смысле под «соразмерностью» или «пропорциональностью» понимается правильное - по количеству и величине - отношение составных частей к целому, деталей — к основной идее, побочных объектов — к главному.

Во всех сферах общественной жизни (строительстве, архитектуре, музыке, живописи и т.п.) - свои критерии соразмерности. Какие именно требования вложили в это понятие составители действующего АПК РФ из смысла его норм, к сожалению, для лиц, участвующих в деле, зачастую не понятно.

Какие-либо официальные толкования данного понятия соразмерности уполномоченными действующим законодательством органами также отсутствуют. Попытка расшифровки имеется в информационном письме президиума Высшего Арбитражного суда РФ от 7 июля 2004 г. № 78 «Обзор практики применения арбитражными судами предварительных обеспечительных мер». В п. 7 письма указано на то, что «оценка соразмерности производится арбитражным судом с учетом соотносимости права и интереса, о защите которых просит заявитель, стоимости имущества, на которое он просит наложить арест, либо имущественных последствий запрещения совершения определенных действий должнику, а также иных критериев».

Несмотря на то, что указанное информационное письмо регламентирует практику применения предварительных обеспечительных мер, попытаемся применить данные критерии ко всем обеспечительным мерам применяемым в арбитражном процессе.

В настоящее время можно выделить следующие критерии соразмерности обеспечительных мер.

1. Соотносимости права и интереса, о защите которых просит заявитель

Как известно, интересы и права зачастую бывают очень отличны друг от друга. Что здесь предполагается: совокупность оснований для обращения с иском в суд или реальное наличие прав на подачу иска и интересов в принятии обеспечительных мер?

 Необходимо обратить внимание на то, что если в ст. 4 АПК РФ право на обращение в суд с иском за защитой предусматривается только при нарушении законных интересов (думаю, все понимают разницу между законными интересами и просто интересами) в указанном информационном письме речь идет просто об интересах. Как показывает практика, особенно при корпоративных конфликтах, обеспечительные меры являются очень мощным оружием, которое, благодаря суду, становится доступным одной из противоборствующих сторон, и сразу после их применения ставит стороны в неравное положение.

Взять, к примеру, обеспечительные меры, наложенные Арбитражным судом Саратовской области по делу № А57-2441/05-19.

Фабула дела такова. В целях предотвращения захвата предприятия ОАО «Волгомост», акционеры, консолидировали принадлежащие им 67,0% голосующих акций и передали их по различным основаниям во вновь созданное НП «Фонд ветеранов мостостроения», которое и стало акционером ОАО «Волгомост» - держателем контрольного пакета акций.

Далее события развивались стремительно. ЗАО «Аста», приобретя 15,0% голосующих акций, совершает следующий маневр – созывают собрание с целью изменить состав совета директоров ОАО «Волгомост» (по всей видимости, исполнительный орган в соответствии с учредительными документами этого общества избирался советом директоров). На первом собрании нужное им решение принято не было, в связи с чем, они требуют созыва повторного собрания на 4 апреля 2005 года. И вот тут начинается самое интересное. ЗАО «Аста» инициирует в арбитражном суде Саратовской области ряд судебных разбирательств.

18 января 2005 года по делу № А-57-2441/05-19, определением была принята обеспечительная мера, которой было запрещено проведение операций по акциям ОАО «Волгомост», находящимися на праве собственности и залогодержания у НП «Фонд ветеранов мостостроения».

3 февраля определением отменено вышеуказанное определение от 18.02.2005г. со ссылкой на то, что такие меры уже имеются по делу № А-57-23381/04-5.

4 февраля по делу № А57-23381/04-5 было принято решение о ликвидации НП «Фонд ветеранов мостостроения», и ликвидатором назначен житель г. Самары. На данное решение подается две апелляционные жалобы, которые принимаются к производству и 4 марта начинают рассматриваются составом судей апелляционной инстанции. Однако, после начала судебного разбирательства, дело откладывается на 11 апреля, после чего этим же составом судей принимаются к производству еще три апелляционные жалобы на данное решение, рассмотрение которых также назначается на 11 апреля.

Казалось бы, все ясно, однако в апелляционной инстанции арбитражного суда Саратовской области нашлась тройка судей, которая, не принимая данной жалобы к своему производству, уже 1 апреля вынесла по данному делу постановление, не дожидаясь даты, указанной в определениях, направленных лицам, участвующим в деле (на 10 дней раньше).

Применительно к данной ситуации мне нравится лозунг, написанный на здании Арбитражного суда по Поволжскому округу: «Пусть рушится мир, но правосудие должно вершиться!».

Таким образом, очень удачно для ЗАО «Аста», звезды сошлись в одном месте. 1 апреля вступило в силу и стало обязательным для всех решение о ликвидации НП «Фонд ветеранов мостостроения». Поскольку тем самым засилились??? полномочия ликвидатора на распоряжение имуществом ликвидируемого предприятия, в т.ч. и на голосование акциями ОАО «Волгомост», а тут как раз собрание на 4 апреля назначено. Просто парад планет какой-то.

Вернемся к обеспечительным мерам по делу № А-57-2441/05-19. По ходатайству ЗАО «Аста» 8 февраля принимается новая обеспечительная мера в виде запрета НП «Фонд ветеранов мостостроения» голосовать (в том числе в порядке досрочного голосования) на внеочередном общем собрании акционеров ОАО «Волгомост», назначенном на 11 марта 2005 года, всеми акциями ОАО «Волгомост», принадлежащими НП «Фонд ветеранов мостостроения» на праве собственности и находящимися в его номинальном держании по следующим пунктам повестки дня:

  • о досрочном прекращении полномочий совета директоров ОАО «Волгомост»,
  • об избрании совета директоров ОАО «Волгомост» в новом составе.

22 марта определением суда отменяется указанная в предыдущем абзаце обеспечительная мера, и принимается новая - запретить НП «Фонд ветеранов мостостроения» голосовать (в том числе в порядке досрочного голосования) на внеочередном собрании акционеров ОАО «Волгомост», назначенном на 4 апреля, принадлежащими НП «Фонд ветеранов мостостроения» на праве собственности и находящимися в залоге НП «Фонд ветеранов мостостроения» во исполнение договоров аренды акций между партнерством и физическими лицами по следующим пунктам повестки дня:

  • о досрочном прекращении полномочий совета директоров ОАО «Волгомост»;
  • об избрании совета директоров ОАО «Волгомост» в новом составе.

И тут звезды также благоволят ЗАО «Аста», поскольку 1 апреля 2005 года по его ходатайству, отменяются принятые 22 марта обеспечительные меры, запрещающие НП «Фонд ветеранов мостостроения» голосовать на повторном внеочередном общем собрании акционеров ОАО «Волгомост» 4 апреля и принимаются новые обеспечительные меры, прямо противоположные предыдущим - «обязать ОАО «Волгомост», регистрационную компанию РРДЦ-Центр допустить и зарегистрировать всех акционеров, представивших для регистрации прав на участие в повторном внеочередном общем собрании акционеров ОАО «Волгомост» в протоколе счетной комиссии ОАО «Волгомост».

Думаю не надо обладать специальными юридическими знаниями для того, чтобы увидеть соразмерность обеспечительных мер интересам ЗАО «Аста». Необходимо отметить, что в силу действующего процессуального законодательства и принятых судебных актов по указанным делам интересы этой группы лиц стали защищаемыми законом.

Самое интересное, что на сайте http://www.jurburo.ru с 7 апреля размещено открытое обращение к Генеральному прокурору РФ о наличии признаков состава преступления в действиях судей, без которых захват ОАО «Волгомост» был бы просто невозможен. Исходя из того, что все судьи продолжают работать и «вершить правосудие» напрашивается вывод о том, что в их действиях не было усмотрено признаков состава преступления.

Хотя, если указанные судебные акты не были отменены вышестоящими судебными инстанциями – все, finita la comedia – правосудие свершалось – все свободны. Интересно, что на том же сайте указывается на то, что ни одна из кассационных жалоб НП «Фонд ветеранов мостостроения», которые были поданы через канцелярию арбитражного суда Саратовской области на каждое из указанных определений о принятии обеспечительных мер, арбитражным судом Саратовской области «не была направлена для рассмотрения в Федеральный арбитражный суд Поволжского округа до настоящего времени».

А действительно, зачем? Если уж соблюдать интересы - так до конца, ведь при таком раскладе они и отменены быть не могли. А может и жалобы писать на плохую работу канцелярии арбитражного суда (это же чистая случайность) уже было некому, а может быть все лица, участвующие в деле согласились с существующим положением, некоторые сломались, некоторые смирились? Кто знает? Это не входит в предмет исследования настоящей статьи, поскольку ее цель исследовать критерии соразмерности обеспечительных мер налагаемых арбитражным судом и выявить закономерности, не предусмотренные действующим законодательством.

Очень грустная история, с точки зрения ветеранов мостостроения. Хотя с точки зрения ЗАО «Аста» напротив, более чем оптимистичная - судебными актами для него фактически созданы новые права и законные интересы. Самое смешное, что никто, даже подобные ЗАО «Аста», избранные звездами, не защищены от того, что завтра по ним тоже не примут какого-нибудь целесообразного определения о наложении обеспечительных мер. Поскольку суды со своей оценкой соразмерности, основанной исключительно на внутреннем убеждении, находятся за полем действия законодательства Российской Федерации, фактически возвышаясь над всеми другими ветвями власти, при этом закон и правоохранительные органы серьезнейшим образом защищают независимость (в том числе, как показывает практика, и от законов) судей.

2. Соразмерности стоимости имущества, на которое заявитель просит наложить арест

В этой области также возникает целый ряд вопросов:

а) как судам оценивать стоимость имущества, являющегося предметом спора и имущества, на которое заявитель просит наложить арест?

б) можно ли накладывать обеспечительные меры на имущество большей стоимостью и на имущество меньшей стоимостью, нежели цена иска?

в) можно ли накладывать арест на имущество по неимущественным искам, и как в таких случаях соизмерять соразмерность?

С одной стороны, отсутствие в законе обязанности истца предоставлять документы (например, отчет оценщика), свидетельствующие о рыночной стоимости имущества, из которых можно установить соразмерность стоимости имущества, являющегося предметом спора, и имущества на которое заявитель просит наложить арест, порождает судейский произвол в части принятия обеспечительных мер на основе внутреннего убеждения, а также злоупотребление истцом процессуальным правом ходатайствовать о наложении ареста на имущество ответчика.

С другой стороны, у истца могут отсутствовать документы и возможность их получения, необходимые для надлежащей оценки имущества, либо на их сбор будет потрачено много времени, что в результате сделает принятие обеспечительных мер бессмысленным.

На мой взгляд, необходимо дополнить процессуальное законодательство конкретными требованиями к документам, прилагаемым к ходатайствам об обеспечении иска. Также необходимо изменить процедуру рассмотрения ходатайств о принятии обеспечительных мер, поскольку имеющаяся в настоящее время, существенно нарушает права лиц, в отношении которых выносится определение о принятии обеспечительных мер и ставит стороны в далеко неравное процессуальное положение.

Возможно, должна быть разработана методика, согласно которой суды при рассмотрении заявлений об обеспечении иска, должны будут оценивать имущество и соразмерять его стоимость. Иначе п. 2 ст. 91 АПК РФ просто декларирует соразмерность, не неся никакой практической нагрузки.

Возвращаясь к вопросу о наложении обеспечительных мер на имущество большей стоимостью по сравнению с имуществом, являющимся предметом спора, хотелось бы отметить следующее. С одной стороны, истцу, конечно же, гораздо выгоднее наложить арест на имущество большей стоимости, чтобы впоследствии, в случае удовлетворения иска, иметь возможность его побыстрее реализовать даже по заниженной цене. Да и вообще приятно, требуя рубль, арестовать сто. Греет психологически, дает уверенность в превосходстве над противником… Ну в общем, смотря у кого какие тараканы в голове.

На мой взгляд, это не допустимо, поскольку как это ни банально звучит - нарушает принцип равноправия сторон и равенства всех перед законом и судом в арбитражном процессе.

Я совершенно согласна с мнением, изложенным в письме ВАС РФ № С1-7/ОУ-1088  «О фактах грубого нарушения закона при применении арбитражными судами обеспечительных мер», где приводится один из ярких примеров несоразмерных обеспечительных мер. А также указывается на то, что «подобные судебные акты не соответствуют требованиям гл. 8 АПК РФ, противоречат целям и задачам обеспечительных мер и объективно дискредитируют деятельность арбитражных судов России». Но при всей обширной практике противоестественных обеспечительных мер (поскольку зачастую они так и остаются законными и обоснованными) ВАС РФ проинформировал только, как делать нельзя, а вот как можно и нужно – не растолковывает. А очень бы хотелось услышать, чтобы хотя бы предполагать, каких действий можно ожидать от суда при рассмотрении дела?

А вот что касается несоразмерности обеспечительных мер, когда заявитель требует наложить арест на имущество, стоимость которого меньше цены, мы упираемся в тот факт, что действующий АПК РФ не предусматривает возможности ходатайствовать о частичном обеспечении иска, что в свою очередь порождает целый ряд проблем:

  • суд, видя явную несоразмерность, в связи с чем не только может, но и согласно прямому указанию АПК РФ должен отказать в удовлетворении заявления о наложении обеспечительных мер по формальным признакам;
  • в ряде постановлений ВАС РФ звучит идея о том, что обеспечительная мера должна быть достаточна для предотвращения возможного ущерба заявителю (например п. 4 постановления № 11 от 9 июля 2003 г. пленума ВАС РФ «О практике рассмотрения арбитражными судами заявлений о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общие собрания акционеров»). А что - если нет возможности получить все, то и на часть бедному истцу нельзя рассчитывать? Какой тогда в этом в смысл?
  • что делать со встречным обеспечением в случае частичного обеспечения иска? С одной стороны, истец и так несет убытки, поскольку ответчик не исполнил свои обязанности надлежащим образом. С другой - истец, зная о том, что у ответчика реально отсутствуют средства для полного удовлетворения его исковых требований, вынужден платить госпошлины по иску и ходатайству, так даже в этом случае суд может отказать в его удовлетворении.

Единственная возможность, которую представляет закон для увеличения вероятности удовлетворения ходатайства – внесение на депозит суда встречного обеспечения. Но в силу п. 1 ст. 94 АПК РФ размер встречного обеспечения не может быть менее половины размера предъявленных имущественных требований. Вот и получается что истец, который уже достаточно потратился, должен еще изъять из оборота или иным образом найти деньги на половину цены иска, внести их на депозит суда, где они будут лежать мертвым грузом до окончания рассмотрения дела по существу. А если эти деньги взяты в кредит? Получается, что вроде бы право и есть, но смысла его нет.

На практике, при рассмотрении дела № А57-6485/05-18, сложилась следующая ситуация. Акционеры, владеющие 26,0% голосующих акций, обратились в арбитражный суд с иском о признании недействительным решения общего собрания акционеров, принятого в этот же день, указав в качестве основания иска на то, что они не были извещены о дате и времени проведения этого собрания.

Повестка дня собрания включала вопросы о досрочном прекращении полномочий прежнего и избрании нового генерального директора общества. Суд в течение 24 часов вынес определение о наложении обеспечительных мер в виде запрета ИФНС России, а также обществу, вносить изменения в ЕГРЮЛ относительно изменения сведений о лицах, имеющих право без доверенности действовать от имени общества, в том числе сведений об исполнительном органе общества (генеральном директоре).

При этом, суд не посчитал нужным указать в определении, что это касается только решений, принятых на обжалуемом общем собрании, а просто запретил менять директора совсем - и все.

И все свободны от свободы на использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной экономической деятельности, декларируемой ст. 34 Конституции РФ (это возвращаясь к вопросу о соразмерности обеспечительных мер).

В конечном итоге, решение первой инстанции было отменено как незаконное и необоснованное, а обеспечительные меры удалось снять только почти год спустя. Другими словами у надлежащего руководства отсутствовала реальная возможность управлять текущей деятельностью общества, зато у ненадлежащего директора имелись все возможности для незаконного распоряжения активами предприятия.

Так вот, после всех процессов по этому делу общество обращается с иском о возмещении ущерба, причиненного наложением обеспечительных мер.

Поскольку ответчиком является акционер-пенсионер, с которого взыскать какой-либо ущерб практически нереально, в иске была указанна сумма ущерба, причиненного принятыми по делу обеспечительными мерами, свыше 90 млн рублей, однако в связи с нецелесообразностью и бесперспективностью взыскания полной суммы ущерба, цена иска была заявлена в размере 270 тыс. рублей, которые были необоснованно получены в качестве зарплаты генеральным директором, полномочия которого были прекращены решением общего собрания акционеров.

Вместе с иском было подано заявление о наложении ареста на 13,0% акций общества, принадлежащих данному акционеру. Приложены документы подтверждающие, что данные акции были приобретены за полгода до подачи иска за 16 380 рублей.

Казалось бы разница - 16 380 и 270 000 рублей - ощутима. При этом на депозит суда было внесено встречное обеспечение в сумме 16 380 руб. Т.е. величина встречного обеспечения полностью покрывала стоимость приобретения акций.

Суд отказал в принятии обеспечительных мер по данному делу № А57-9767/06-2, указав на то, что данная сумма не соответствует ст. 94 АПК РФ, поскольку заявленное обеспечение не покрывает половины исковых требований.

На практике ситуации бывают различными, но суть остается та же – представляется, что смысл обеспечительных мер в арбитражном процессе состоит в предотвращении значительного ущерба заявителю и обеспечении возможности исполнения судебного акта в случае удовлетворения иска, а в результате истец вынужден нести еще больше затраты. Представляется необходимым предусмотреть в процессуальном законодательстве нормы, дающие возможность частичного обеспечения иска и внесения встречного обеспечения соразмерного частичному обеспечению.

Еще один интересный вопрос: когда иск не имеет цены, а заявляется ходатайство о наложении ареста на имущество, имеющее цену.

Возьмем к примеру судебную практику по принятию обеспечительных мер по искам о признании недействительными решений общих собраний акционерных обществ в виде наложения ареста на имущество.

Результаты проведенного анализа показывает, что при схожих ситуациях суд в одних случаях принимает обеспечительные меры, практически парализующие деятельность общества, а в других отказывает.

На мой взгляд, следует согласиться с мнением судей, которые отказывают в данном случае в принятии обеспечительных мер, указывая на то, что «иск предъявлен о признании недействительным решений органов управления хозяйственного общества, в связи с этим обеспечительные меры в виде наложения ареста на его имущество не связаны с предметом иска, а потому не могут быть приняты судом».

Или что «заявитель не представил доказательств того, что непринятие обеспечительных мер может повлечь причинение ему значительного ущерба, сам по себе факт отчуждения обществом имущества не может свидетельствовать об ухудшении финансово-экономического положения субъекта предпринимательской деятельности и о причинении ущерба заявителю. Анализ условий конкретных сделок по отчуждению имущества не является предметом спора». Поскольку здесь имеется определенная логика, в отличие от определений о наложении ареста на имущество, соразмерность стоимости которого невозможно сравнить с чем-либо конкретным.

3. Соотносимости имущественных последствий запрещения совершения определенных действий должнику

Точнее указано в ст. 91 АПК РФ «запрещения ответчику и другим лицам совершать определенные действия, касающиеся предмета спора».

Что касается запрещения определенных действий в отношении имущества – вопросов нет. А вот что касается наличия данной нормы без уточнения и конкретизации – какие действия суд может запрещать совершать должнику и критерии соразмерности последствий цене иска - вопрос конечно интересный.

Возьмем, к примеру, обеспечительные меры, принимаемые арбитражными судами при рассмотрении исков о признании недействительными решений общих собраний акционеров. Наиболее часто обжалуются решения о досрочном прекращении прежнего и избрании  нового исполнительного органа, о принятии изменений в устав общества и их государственной регистрации, об изменении уставного капитала и государственной регистрации эмиссии ценных бумаг.

Анализ судебной правоприменительной практики показывает, что наиболее популярны, в связи с вышеизложенным, следующие обеспечительные меры:

  • запрет ФНС России, а также обществу, вносить изменения в ЕГРЮЛ относительно изменения сведений о лицах, имеющих право без доверенности действовать от имени общества, в том числе сведений об исполнительном органе общества (генеральном директоре) (дело А57-6485/05-18).
  • запрет любым юридическим и физическим лицам, за исключением указанного истцом по делу лица, осуществлять функции (должностные полномочия) исполнительного органа общества (дело №Ф09-1951/04-ГК);
  • запрет любым юридическим и физическим лицам, в том числе сотрудникам отделов вневедомственной охраны и охранных предприятий, препятствовать прохождению указанного истцом по делу лица на территорию, в административные здания, производственные помещения общества (дело №Ф09-1951/04-ГК);
  • временное отстранение от исполнения обязанностей генерального директора общества и назначение лица временно исполняющего указанные обязанности (дело № КГ-А40/281-04);
  • запрет обществу производить размещение дополнительных акций, реестродержателю общества вносить по лицевым счетам записи о размещении дополнительных акций, РО ФСФР России производить государственную регистрацию отчета об итогах дополнительного выпуска акций общества (дело № А-57-12745/06-25).

Некоторые, пытаясь работать на опережение ситуации, ходатайствуют о наложении обеспечительных мер в виде:

  • запрета обществу принимать решения, касающиеся увеличения уставного капитала путем размещения дополнительных акций (дело № А81-2796/3032Г-02);
  • запрета годовым и/или внеочередным общим собраниям акционеров принимать решения по вопросам, касающимся избрания совета директоров и прекращения их полномочий (дело № КГ-А41/8782-03);
  • запрета регистратору общества осуществлять функции счетной комиссии на общих собраниях акционеров общества, а также какие-либо операции в реестре владельцев ценных бумаг общества (дело № А29-2379/2004-4э).

Парадоксальность такой ситуации заключается в том, что при наличии корпоративного конфликта - с одной стороны, есть серьезная необходимость в принятии обеспечительных мер, при этом как для одной, так и для другой противоборствующих сторон. Особенно когда речь идет об исполнительном органе общества, который в силу действующего законодательства осуществляет текущее управление деятельностью общества и распоряжается практически любыми активами общества, поэтому, как говорится, кто раньше встал (наложил обеспечительные меры в поддержку своего директора) – того и тапки. А это в отсутствие жесткой правовой регламентации видов и критериев обеспечительных мер, в свою очередь, порождает различия в подходе судей к данному вопросу.

Даже при рассмотрении одного и того же дела судьи разных инстанций приходят к противоположным выводам, которые зачастую мотивируются как теми, так и другими исключительно цитированием ст.ст. 90, 91 АПК РФ. И кто из них соразмернее оценил ситуацию не всегда понятно, но в силу закона вышестоящая инстанция всегда права…

Получается, как в анекдоте – «ложечка то нашлась, да вот душевный осадочек остался». Ведь там работают такие же люди и тоже руководствуются своим внутренним убеждением и целесообразностью. Вопрос только - для кого? Как сказал Ю. Лужков: «Из двух умных людей тот умнее, у кого силы больше» [i]. Притянуть под действующие в настоящее время нормы права можно любую ситуацию, а можно и просто указать на то, что истцом не представлено доказательств причинения значительного ущерба и невозможности исполнения решения суда. . Притянуть под действующие в настоящее время нормы права можно любую ситуацию, а можно и просто указать на то, что истцом не представлено доказательств причинения значительного ущерба и невозможности исполнения решения суда.

А как можно доказать возможный ущерб, если нет вступившего в законную силу приговора суда о преступных действиях исполнительного органа, находящегося у власти? Как его и во сколько можно оценить, если за достаточно короткий период времени, общество можно лишить практически всего имущества, втянуть в денежные и долговые обязательства и сделать еще массу полезных для отдельной группы фигурантов вещей?

Возвращаясь к приведенному выше примеру по делу № А57-6485/05-18, хотелось бы отметить, что в одном и том же суде примерно в одно и то же время находились два дела.

По одному из них суд, не задумываясь, запретил ФНС России, а также обществу, вносить изменения в ЕГРЮЛ относительно генерального директора общества, в результате активами общества почти год распоряжалось лицо, полномочия которого были прекращены общим собранием акционеров.

Зато по другому делу - № А57-6911/05-20 - , где мы от лица акционеров, владеющих 74,0% голосующих акций обратились в суд с иском о признании решения о досрочном прекращении полномочий генерального директора и избрание нового генерального директорапринятыми и попросили наложить обеспечительные меры в виде наложения ареста на денежные средства, имеющиеся в кассе и на расчетных счетах общества, а также на имущество общества и добываемую нефть, суд не колеблясь отказал ограничившись дословным цитированием ч. 2 ст. 90 и ч. 1 ст. 65 АПК РФ в мотивировочной части определения.

В результате наш иск был удовлетворен, но предотвратить ущерб так и не удалось, поскольку бывший директор, по всей видимости также оплачивал налоги, заработную плату, кредиторскую задолженность, заключал договоры, распоряжался активами… руководствуясь при этом своим внутренним убеждением и целесообразностью, а суд оказал ему при этом посильную поддержку.

При этом ущерб, нанесенный обеспечительными мерами по первому делу и отказом в их принятии по второму делу, исчисляется миллионами, которые физическое лицо отдаст не раньше «третей реинкорнации».

По другому делу - № А-57-12745/06-25 – на общем собрании акционеров принимается решение об утверждении устава в новой редакции. Акционеры, владеющие 26,0% акций, его обжалуют, и по их ходатайству суд принимает обеспечительные меры. В виде:

  • запрета обществу производить размещение дополнительных акций,
  • реестродержателю общества вносить по лицевым счетам записи о размещении дополнительных акций,
  • РО ФСФР России производить государственную регистрацию отчета об итогах дополнительного выпуска акций общества.

При этом, решение о дополнительном выпуске акций на сумму около 100 млн рублей было принято на совершенно другом собрании акционеров, которое оспаривалось ими в другом процессе.

Однако меры были приняты, причем в определении вообще не конкретизировалось, какие дополнительные акции запрещено размещать, ни номера выпуска, ни даты принятия решения об их размещении – ничего, просто запретить и все (как тут не вспомнить ст. 34 Конституции РФ с ее гарантиями на свободную экономическую деятельность). Определение о принятии обеспечительных мер было обжаловано, но оставлено в силе, несмотря на явную несоразмерность и несоответствие предмету иска.

В результате, более года акционеры, взявшие кредит под приобретение акций дополнительного выпуска, были ограничены в своих конституционных правах. В конечном итоге, в иске было отказано. Но факт остается фактом – меры подобного рода, как показала практика, абсолютно отвечают требованиям АПК РФ, нормы которого также четко были просто процитированы судами всех инстанций, включая надзорную. А что, ведь действующий АПК РФ не указывает, на то, что отсутствие мотивации применения какой-либо нормы права влечет отмену судебного акта, значит все законно.

На мой взгляд, пока не будут внесены изменения в процессуальное законодательство и не будут указаны конкретные виды обеспечительных мер, а главное критерии их наложения, арбитражными судами будет продолжаться сложившаяся в нашей стране практика произвола их принятия. А это является очень мощным оружием в любой корпоративной войне и переделе собственности, и все многочисленные комиссии по противодействию рейдерству, создаваемые исполнительными и правоохранительными органами, будут бессильны перед судебными актами, практически имеющими силу большую, чем закон.

Поэтому, выбирая из двух зол меньшее, я больше склоняюсь к мнению, выраженному кассационной инстанцией по делу № КГ-А40/9530-03, где, оставляя в силе постановление апелляционной инстанции об отмене обеспечительных мер в виде запрета чинить препятствия генеральному директору в доступе на территорию общества для осуществления служебных функций, она указала на то, что иск о признании недействительным решения общего собрания акционеров «является неимущественным и не предполагает исполнение в виде взыскания денежных средств, передачи имущества, совершения определенного действия или воздержания от действия, таким образом, данное требование не может обеспечиваться путем применения мер, предусмотренных ст. 91 АПК РФ».

Пленум ВАС РФ в постановлении № 11 от 9 июля 2003 года «О практике рассмотрения арбитражными судами заявлений о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общие собрания акционеров» фактически запретил судам в порядке принятия обеспечительных мер по спорам об обжаловании решений органов управления акционерного общества, о признании недействительными сделок с акциями общества, о применении последствий недействительности таких сделок, о признании недействительным выпуска акций акционерного общества, а также по иным спорам запрещать акционерному обществу, его органам или акционерам проводить годовое или внеочередное общее собрание акционеров.

Мне понравилась мотивация, по которой ВАС РФ запретил это делать: «согласно п. 1 ст. 103 Гражданского кодекса РФ и п. 1 ст. 47 ФЗ «Об акционерных обществах» общее собрание акционеров является высшим органом управления акционерного общества. Запрещение проводить общее собрание акционеров фактически означает запрет акционерному обществу осуществлять свою деятельность в той части, в какой она осуществляется посредством принятия решений общим собранием. Такая мера по своему содержанию противоречит смыслу обеспечительных мер, имеющих своей целью защиту интересов заявителя, а не лишение другого лица возможности и права осуществлять свою законную деятельность».

С тем же успехом можно сказать, что согласно ч. 1 ст. 53 Гражданского кодекса РФ и п. 1 ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах» генеральный директор (директор, правление, дирекция) является органом управления текущей деятельностью общества. Запрещение или ограничение функций исполнительного органа фактически означает запрет акционерному обществу осуществлять свою деятельность, поскольку в силу п. 2 ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах» к компетенции исполнительного органа общества относятся все вопросы руководства текущей деятельностью общества, за исключением вопросов, отнесенных к компетенции общего собрания акционеров или совета директоров (наблюдательного совета) общества. Исполнительный орган общества организует выполнение решений общего собрания акционеров и совета директоров (наблюдательного совета) общества. Единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор) без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки от имени общества, утверждает штаты, издает приказы и дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками общества. Запрещение или ограничение деятельности исполнительного органа фактически означает запрет акционерному обществу осуществлять свою текущую деятельность. Такая мера по своему содержанию противоречит смыслу обеспечительных мер, имеющих своей целью защиту интересов заявителя, а не лишение другого лица возможности и права осуществлять свою законную деятельность.

А почему нет? Все более чем логично, поскольку, если без созыва и проведения общего собрания акционеров, в компетенцию которого входят вопросы, без решения которых общество может какое-то время существовать, то без исполнительного органа общество фактически теряет большую часть правоспособности.

Вопрос только в том, кого считать надлежащим исполнительным органом – внесенным в ЕГРЮЛ или избранного в установленном законом и учредительными документами юридического лица порядке. А ответ на этот вопрос может быть дан только после рассмотрения дела по существу. Замкнутый круг.

Что касается решений об увеличении уставного капитала и дополнительных выпусков акций, представляется что:

  • от самого по себе выпуска акций ущерба быть не может, поскольку с приходом инвестиций на счет общества увеличиваются его активы, соответственно увеличивается рыночная стоимость акций;
  • в то же время уменьшается пакет акций у акционеров не пожелавших приобретать акции дополнительного выпуска. С одной стороны их положение ухудшается, но что им мешает также участвовать в приобретении акций, и тем самым помогать обществу развиваться? При этом они свободно могут обжаловать решение собрания, которое они считают недействительным. И в таком случае при удовлетворении иска их интересы будут соблюдены, поскольку ст. 26 ФЗ «О рынке ценных бумаг» однозначно указывает на то, что в случае признания выпуска эмиссионных ценных бумаг недействительным все ценные бумаги данного выпуска подлежат возврату эмитенту, а средства полученные эмитентом от размещения выпуска ценных бумаг, признанного недействительным, должны быть возвращены владельцам. Соответственно нет критерия затруднения исполнения судебного акта (на который указывает пленум ВАС РФ в п. 4 постановления № 11 от 9 июля 2003 года), поскольку им не придется обращаться в суд с новым иском.
  • имеются две опасности:

1) после регистрации отчета об итогах выпуска акций закон разрешает их размещение на вторичном рынке. Это может привести к целой цепочке добросовестных приобретателей у которых истребовать акции будет достаточно проблематично;

2) в соответствии с приказом ФСФР России от 13.03.2007 года «Об утверждении Порядка присвоения государственных регистрационных номеров выпускам (дополнительным выпускам) эмиссионных ценных бумаг» ФСФР обязано аннулировать индивидуальный номер дополнительного выпуска ценных бумаг по истечении определенного срока после регистрации отчета об итогах выпуска. А после этого идентифицировать - какие акции были приобретены первоначального выпуска, а какие дополнительного - практически невозможно. Есть еще целый ряд подводных камней, но это уже совсем другая тема.

Представляется, что в отдельных случаях при наличии серьезных доказательств необходимости принятия обеспечительных мер имеется необходимость в принятии обеспечительных мер в виде запрета регистрировать органам ФСФР отчет об итогах выпуска акций до рассмотрения дела по существу, дабы соблюсти баланс интересов. Поскольку данная мера не причиняет такого ущерба, как запрет регистрации и размещения выпуска, с другой стороны не дает совершить действия, после которых поворот будет невозможен.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в действующем процессуальном законодательстве отсутствуют разработанные в соответствии с требованиями настоящего времени виды обеспечительных мер и критерии их принятия арбитражными судами, что порождает, с одной стороны, судейский произвол (на который, кстати, также указывается и в письме ВАС РФ № С1-7/ОУ-1088 «О фактах грубого нарушения закона при применении арбитражными судами обеспечительных мер»), а с другой - полную незащищенность судей, поскольку какое бы решение ими не было принято, вышестоящая инстанция также ничем не ограничена в своем внутреннем убеждении и целесообразности. А очень хотелось бы, чтобы суд, в первую очередь, руководствовался полноценным и реально действующим законодательством. Как здесь не вспомнить слова А. Лебедя: «Необходимо победить преступность, коррупцию и мать их, беззаконие» [ii].



[i] Душенко К. В. Зернистые мысли наших политиков. М. Эксмо.2007. С. 51./Ю.Лужков. «АИФ» 2000. № 40

[ii] Душенко К. В. Зернистые мысли наших политиков. М. Эксмо. 2007. С. 56./А . Лебедь. «АИФ». 1998. № 49.

Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Треть профессионалов не доверяют своему руководству

Специалисты меньше, чем руководители и директора, склонны к доверию.

Зарплатные ожидания IT-специалистов превышают возможности работодателей в 1,5-2 раза

Общий рост зарплат в IT-сфере за первые 9 месяцев 2023 года составил 15-20%.

Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.