Недавно компания Burberry сожгла непроданную одежду на сумму $35 млн. Просто подожгла ее, потому, что она не была продана. Если вы думаете, что в этом есть что-то странное или извращенное, вы не ошибаетесь. Этот пример иллюстрирует как действует хищнический капитализм, и почему в нем нет места для ценностей человеческой жизни.
Почему Burberry сожгла товары из хлопка, шерсти и шелка, которые люди так усердно пытались придумать, сшить и продать? Потому что это – способ создать искусственный дефицит. Burberry нужно держать цены высокими, потому что люди соревнуются статусами, приобретя вещи Burberry. Вы покупаете не шарф или свитер, а исключительность. В этом состоит идея маркетинга компании.
Хищнический капитализм применяет странную идею искусственного дефицита как способ манипулирования рынками. Это – инструмент, который позволяет свести спрос и предложение таким образом, чтобы получить от продажи максимальную выгоду. Ограничивая предложение, мы увеличиваем спрос, следовательно, поднимаем цену. Burberry сжигает пальто, чтобы иметь возможность устанавливать цену в $1000 за покупку статуса, но это лишь верхушка айсберга.
Искусственный дефицит теперь является правилом, согласно которому поздний хищнический капитализм действует почти повсеместно. Когда хедж-фонды скупают жизненно необходимые лекарства, а затем увеличивают цену на 5000%, это тоже искусственный дефицит. Когда долг за кредит на обучение больше, чем ссуда, это тоже искусственный дефицит. Когда система здравоохранения позволяет ограничить тех, кто получает лечение, путем страхования или высоких цен, это тоже искусственный дефицит.
Скрытая стоимость искусственного дефицита такова: общества, находящиеся в подобной системе, вместо того, чтобы инвестировать в развитие, стимулируют спрос. Вы можете построить новые заводы, чтобы создать больше лекарств, либо вы можете искусственно уменьшать число препаратов. В обоих случаях вы получите одинаковую выгоду. Зачем делать сложные инвестиции, если можно просто повысить цену? Проблема Америки заключается в том, что ее экономика продолжает выбирать второй – разрушительный – вариант. Выбрав его, она не может следовать по первому пути. Влияние экономической системы, основанной на искусственном дефиците, заключается в том, что доходы от капитала стремительно растут, а доходы от труда уменьшаются.
Именно это произошло в Америке – средние доходы застопорились, теперь люди платят абсурдные цены за основы жизни: $5000 за вызов скорой помощи, $30 тыс. за рождение ребенка. Это означает, что реальные доходы американцев не застопорились, а сокращаются.
Дефицит в экономике – это не просто предметы роскоши, подогревающие статусную конкуренцию, это манипуляция на основах жизни, загоняющая людей в угол. Такие процессы происходит в здравоохранении, образовании, финансовом секторе, в сфере безопасности... Везде мы видим хронические, последовательные и вездесущие проявления хищнического капитализма.
У американского общества недостаточно сил, чтобы обойти эти трудности — оно тратит большую часть того, что имеет, и не вкладывает больше. А зачем? Если всегда можно «срезать угол», ограничивая доступное количество благ, и, собирая с людей максимальную плату, увеличивая прибыль. Именно поэтому, капитализм никогда не будет предоставлять достаточное количество благ с высоким качеством и низкой ценой. Почему, например, инсулин в США за последние 11 лет подорожал втрое, а в бедных странах он продолжает стоить копейки?
Окончательный инструмент капитализма, превращающий достойную жизнь в искусственно скудную — это привязывание всех к «работам». В Америке вы получаете медицинскую помощь, пенсию, страховку, только если у вас есть «работа». Рабочие места раньше являлись социальным институтом, созданным для индустриальной экономики: вы идете на фабрику, проводите там восемь, может быть, двенадцать часов, делая одно и тоже каждый день, всю жизнь.
Современная экономика не является промышленной, производящей массовые потребительские товары. Экономика сейчас более творческая, интеллектуально ориентированная, гуманная и утонченная — по этой причине, вполне естественно, что у нее нет «рабочих мест», у нее есть проекты, программы, устремления, движения, усилия. Прикрепление основ существования к работе автоматически делает достойную жизнь людей искусственно скудной. Почему работа сегодня кажется такой бессмысленной, такой бесполезной? Потому что таковой она и является.
Большая часть работы, проделанной в экономике с хищническим капитализмом, в основном, увеличивает искусственный дефицит. Система сдерживает то, что должно быть в изобилии для всех, оставляя это только для самого платежеспособного меньшинства. Этим занимаются хедж-фонды, менеджеры по выставлению счетов в больницах, страховые агенты в организациях здравоохранения и так далее.
Если вы посвящаете свою жизнь увеличению прибыли за счет искусственного дефицита — то суть вашей работы может означать нечто вроде: «Я обедняю людей». Много ли смысла в подобной цели?
Смысл появляется, когда мы улучшаем жизнь, с которой соприкасаемся. Когда идея «работы» создает искусственный дефицит для самых фундаментальных товаров: доходов, сбережений, безопасности и т. д., тогда основные товары, такие как медицина, образование, продовольствие, распределяются также по принципу искусственного дефицита.
Искусственный дефицит всегда присутствовал на рынке предметов роскоши, создавая конкуренцию статусов. Каково это жить в таком обществе, где жизнь кажется бесконечной безжалостной борьбой? Это – война за экономическое, социальное, финансовое или институциональное существование. Человеческий ум начинает поглощаться чувствами страха, злости, жадности и зависти. Слова о разрушении умов людей не будут преувеличением, учитывая статистику психических травм, депрессией, одиночества в развитых странах.
Внутренняя логика выглядит так: «Если бы у меня было это лекарство, это образование, эти дополнительные сбережения и система безопасности — я мог бы жить лучше. Такие утверждения возникают в психике, потому что люди каждый день сталкиваются со своими первичными страхами: отказом, изоляцией.
Искусственный дефицит никогда не создаст в обществе чувства смирения, равенства и достоинства.
Поэтому люди, травмированные системами искусственного дефицита, принимают решение поддерживать его. И это похоже на логику обиженного человека: «Если вы не можете заплатить за товар невозможную цену, которую мы требуем, мы его сожжем». И это становится единственным способом управления обществом.
Автор: Умар Хак, публицист, экономист, окончил Лондонскую школу бизнеса, Оксфордский университет, Университет Макгилл. Автор книги «Betterness: Экономика для людей».
Источник: Medium.com. Перевела с английского Эвелина Белан.
Фото: Pixabay
Давненько не залетали, не бомбили местную тусовку.)))
Проект сдала, все работает ) развлекаюсь )
Скорее бы в новый ) скуууууууучно )
язык как аргумент да, но не основной. Стоит признать, рядовой житель Азербайджана или Таджикистана не приживется в Канаде - Америке как бы не хотел. В России возможно да. И с большой долей вероятности. Но не в Северную Америку
Что Вы подразумеваете под "самой жизнью"? Если Вам не лень, можно взять рейтинг стран по уровню жизни, с декомпозицией по параметрам и сравнить. Мне, конечно, лень, но ради Вас.. :))
А может быть потому, что там жизнь лучше? Не думали с этой точки зрения?
Думал, но не лучше. На мой взгляд, условия для иммиграции лучше и адаптации лучше. Плюс понятный язык. А сама жизнь для людей, которые решили туда переместиться нет. По сравнению с другими развитыми странами.
Я сравнивал только США и Россию. Про другие страны пока речь не идет. Понятно, что по уровню жизни США не на первом месте. И даже не на пятом...
А сравнивать тяжело Россию и Америку. Надо тогда поставить их в одинаковые условия хотя бы. В России снять барьеры на иммиграцию и сложности с получением резиденства и гражданства. И тогда оценивать. Привлекательность страны для переселения и жизни.
А по-моему, очень даже и не тяжело
https://pikabu.ru/story/uroven_zhizni_v_stranakh_m...
Одно дело официальный уровень жизни, а другое - привлекательность страны для проживания. Т.е. на мой взгляд уровень жизни не является основным для решения человека о переселении в страну. Есть другие факторы. И для сравнения двух стран в которые стремятся люди переехать жить, надо по крайней мере иметь начальные входные условия.