Как преуспеть в инновациях?

В 1990-е все думали, кого выбирать во власть и что такое демократия, а Владимир Зинов пытался понять, почему куча отечественных научно-технических достижений не превращается в качественную продукцию? Почему изобретатель в нашей стране остается нищим? Оказалось, что к технологиям и деньгам надо добавить предпринимательскую жилку, с которой в России всегда было сложно.

Сейчас Владимир Зинов входит в совет директоров технопарка «Идея», он ищет проекты для венчурных фондов и возглавляет факультет инновационно-технологического бизнеса АНХ при Правительстве РФ. В беседе с E-xecutive инвестор и декан проводит границу между наукой и бизнесом, находит особенности коммерциализации идеи в нашей стране и уверяет, что инновационный бизнес скоро станет для России обычным делом, потому что другого пути у нас нет.

Executive.ru: Где проходит граница между академической наукой и инновацией?

Владимир Зинов: Граница проходит между людьми. В инновациях люди создают новый продукт и хотят на этом заработать. А в академическом мире ученый не гонится за деньгами, он создает новые знания и ждет, что его работу признают в научном сообществе. За это он получает не бог весть какие деньги, яхт и дворцов у него нет, но ему хватает на интереснейшую обеспеченную жизнь. Каждая страна тратит часть бюджета на академическую науку, чтобы обеспечить культурную безопасность общества.

Executive.ru: Культурная безопасность?

В.З.: Это как «Большой театр». Это лицо страны, и его финансируют не ради прибыли. Академия наук — то же самое. В обществе обязательно должны воспроизводиться люди, которые по отдельным актуальным направлениям находятся на самом переднем крае и понимают этот передний край, участвуют в мировом производстве знаний и передают эстафету последующему поколению. Если общество теряет культурную безопасность, оно превращается в тупого пользователя: человек может школу не оканчивать и вырасти на помойке, а дайте ему модный гаджет, и он будет им пользоваться.

E-xecutive: Разве нельзя одновременно преуспеть и в академической науке, и в инновациях?

В.З.: Теоретически можно, но жизнь быстро поставит вас перед выбором: либо одно, либо другое. Идеально, если у вас есть идея, вы ее продаете и на вырученные деньги создаете новые идеи, но это, скорее, красивая история из фильма или книжки. Чаще человек остается в науке и продает свои идеи за небольшие деньги либо выращивает из этой идеи бизнес и становится предпринимателем с приличным доходом.

Executive.ru: В России живут талантливые, но чаще всего бедные люди…

В.З.: Я бы не сказал, что бедные. Просто деньги периода первичного накопления капитала все никак не дойдут до нынешнего поколения. Сейчас наша наука финансируется пропорционально доли ВВП на уровне не самых развитых стран, но все же мы не хуже всех. Надо формировать новое общественное мнение о науке. У нас нет примеров, когда ученый паркует свой Porsche и все видят, что он много зарабатывает. Хотя российский ученый с именем сейчас получает несколько тысяч долларов.

Executive.ru: В чем особенность коммерциализации «идеи» в нашей стране?

В.З.: Россияне помешаны на решении нестандартных задач. Поговорите с владельцем любой компании оффшорного программирования, они скажут, что уровень квалификации индусов, аргентинцев, румын и россиян одинаков, но только человек из России приходит в восторг от трудной задачи, которую не понятно, как решать, и он не просит за такую работу прибавку к зарплате. В России всегда существовала феодальная система, и, видимо, мы привыкли, что проявить себя можно только в нестандартных решениях: достойно заработать за оригинальную работу не всегда дадут, зато гордишься собой и коллеги уважают.

Еще в позапрошлом веке говорили: «В России всегда создавали оригинальные решения, но никогда не умели доводить их до конвейера». Наверное, это наша ментальная черта. Но сегодня нам и не надо создавать конвейеры, весь мир производит товары в юго-восточной Азии. Надо войти в число стран, зарабатывающих на производстве идей. Израиль яркий пример такой страны. Кремль пытается развернуть нашу экономику в эту сторону, и это самое мудрое решения, какое я только видел у власти за последние годы.

Executive.ru: Так почему мы не зарабатываем на идеях?

В.З.: Не умеем продавать. Дело не в плохих коммерсантах, просто в обществе бытуем мнение, что когда ты продаешь идею — ты продаешь Родину. Все должно оставаться в стране, говорят у нас, а потом идут и покупают зарубежные телевизоры и компьютеры. Это маразм, такого нет нигде в мире. Люди гробят свои идеи, не желая их продать. Просто продать надо не на стадии идеи, а на стадии протестированного опытного образца, который покупают для массового производства.

А массовым производством мы зарабатывать не умеем, поэтому остается продавать инновации. Президент Медведев говорит о том же, Россия может зарабатывать недрами, транспортными схемами и инновационными технологиями. Примеры есть. Тот же Андрей Поздняков из Томска, он производит схемы для преобразования и передачи телевизионного сигнала. Все производители телевизоров покупают его продукцию, и он зарабатывает несколько миллионов долларов в год, это уже приличные деньги

Executive.ru: Кто кого должен искать: менеджер новатора или новатор менеджера?

В.З.: Однозначно менеджер должен искать новатора, потому что умение придумать бизнес и вырастить его — это успех сродни Нобелевской премии. Помню, у нас на физтехе даже лозунг висел на стене: «В семьдесят лет нобелевская премия или в тридцать успешный хай-тек бизнес». А что делает автор, когда находит новую прикладную идею? Он придумывает одну бизнес-схему, причем, как правило, не самую лучшую.

Для примера: кукла, которая умеет загорать на солнце. Человек заметил, что определенные пластмассы меняют окрас под ультрафиолетом, а когда облучение пропадает, цвет восстанавливается. Он решил делать из этих материалов дозиметры для медицины, но потом эту идею оценил предприниматель и придумал делать загорающих кукол. Это два разных разноприбыльных бизнеса на одной основе, но автор идеи додумался только до одной.

Executive.ru: Чтобы новатор и менеджер встретились, нужны общие места — технопарки. В России давно пытаются создать успешные «иногородки», но постоянно что-то мешает. В чем причины?

В.З.: Новатор может встретить человека с деньгами и пониманием бизнеса даже без технопарка. Но технопарки, конечно, повышают вероятность такой встречи, поэтому они полезны. Только вот расположенности к инновациям у нас нет, это такая характеристика этапа: люди зарабатывают деньги там, где их можно заработать, — продают сырье.

Журнал «Эксперт» в своем исследовании выяснил, что только 7-8% всех промышленных предприятий России тратят деньги на создание нового продукта. Деньги зарабатывать проще, тиражируя одно и то же, поэтому вся мировая промышленность слабо заинтересована в инновациях. Но конкуренция заставляет их придумывать новое, а у нас конкуренции нет. Зато у нас есть административный ресурс, и если бы власть административными мерами и техническим регулированием заставляла, например, автопром быть современным, а не просто зарабатывать деньги, то у нас в автомобильной промышленности все было бы в порядке.

Технопарк — это твердая инфраструктура, а нужно очень много мягкой инфраструктуры, связанной с государственно-частным партнерством. Деньги надо давать не через конкурсы и экспертные советы, а на условиях совместного финансирования. Государство должно брать на себя часть рисков нового бизнеса.

Executive.ru: Вы работаете в одном из венчурных фондов. Как сейчас выбираются проекты для финансирования?

В.З.: Российский венчур хочет работать на стадии, когда предпринимательская команда уже что-то зарабатывает и нужно тиражировать продукт. На более ранней стадии не входят, потому что хотят меньше рисковать. Деньги вкладываются в проекты с научной составляющей, в фондах четко говорят, что средства наполовину государственные, поэтому прибыль — не единственная цель. Но замечательно, что РВК построила предвенчурную систему посевного инвестирования, когда приличные деньги дают еще на этапе разработки.

Executive.ru: Есть мнение, что создать что-то новое и заработать на этом в нынешней России можно только в IT. Это так?

В.З.: Нет. IT-проектов действительно много, но это просто область, где жизненный цикл продукта очень короткий, поэтому часто появляются новинки. У нас в фонде есть потрясающий проект, который может взорвать рынок. Пластик на столе, подложка для микросхемы, да сейчас почти любая вещь делается из слоистых материалов. А слоистые материалы создаются прессом, у этого пресса с двух сторон должны быть особые подушки. В России придумали новую подушку в сотни раз лучше той, что делают в Японии или Америке. Это и близко к IT не стоит. Много проектов в биологии, медицине.

Executive.ru: Коснемся управления. Почему нельзя поручить инновационный проект просто опытному менеджеру? Зачем тратить деньги и время на подготовку «инновационного менеджера»?

В.З.: Есть два типа бизнеса: регулярный и инновационный. Регулярный бизнес, это когда вы тиражируете существующую модель. Есть у меня ресторан, я открываю еще один по этой же схеме. Если в новом месте больше покупателей, мои доходы увеличиваются вдвое или даже больше, но это тиражирование. И есть инновационный бизнес, когда я создаю, например, пункт питания принципиально нового типа. Рисков больше, потому что этого никто не делал, но если это выстреливает, я получаю большую прибыль.

В регулярном бизнесе вы жестко администрируете, планируете, организуете, мотивируете, контролируете. На инновационном этапе продукта, то есть до того, как он станет тиражируемым и перейдет в разряд регулярного бизнеса, есть много специфичного. Всякий успешный инновационный управленец может быть успешным менеджером для зрелого регулярного бизнеса, но далеко не всякий менеджер из зрелого бизнеса может создать новый продукт.

Executive.ru: В чем особенность управления инновациями?

В.З.: Вместо жесткого администрирования должна быть гибкость, человек должен привлекать самые разные знания в свой проект, он должен обладать безупречной репутацией, чтобы окружающие его люди верили — с ними поделятся успехом.

Он может не знать, как решить задачу, но должен найти людей, способных помочь. Показательный, но немного бытовой пример — подгузники. Производители столкнулись со сложностью: жидкость впитывается хорошо, но твердые фракции засоряют микрокаппиляры, и подгузник перестает впитывать. Что делать? Как создать нужный рынку новый продукт? Нужен анализ фракций продуктов жизнедеятельности, причем по разным возрастам. Но никто не писал диссертацию на такую тему, пришлось заказывать новые исследования. То есть менеджер инноваций должен находить людей, которые задачу не решали, зато много знают о нужной области и могут подсказать способы решения. Очень важно быть привлекательным для контакта, уметь возбуждать интерес к делу.

Executive.ru: Часто ли инновационные менеджеры переходят в руководители регулярного бизнеса?

В.З.: Инновации намного интереснее и приносят большой доход, там платят не только зарплату, но и долю в бизнесе после привлечения новых инвестиций. Все, кто попробовал себя в инновационном бизнесе, в обычный уже не возвращаются. У нас на факультете учился замечательный парень из Уфы Камиль Хизматулин, раньше он строил бензоколонки, а до этого учился в авиационно-технологическом институте. После выпуска он сказал мне, что полностью перестроил свою голову и понял ошибочность своих прошлых интуитивных решений. Сейчас он вырастил наукоемкий бизнес, делает прутки из титана. По соотношению «прочность/минимизация примесей» они впереди планеты всей. Вышли на мировой рынок, из их прутков делают имплантаты, а поскольку в них мало примесей, они хорошо приживаются.

Executive.ru: Но таких людей не много…

В.З.: Таких людей становится все больше и больше. Я уверен, что Кремль будет развивать инновационную площадку не только до выборов 2012 года, это стратегическое решение, потому что результаты нельзя получить через год или два.

Инновационный бизнес притягивает самых ярких людей, общаться с ними одно удовольствие. Причем это общение еще связано и с возможностью заработка. Ведь по-настоящему заработать можно не зарплатой, а выращиванием и продажей бизнеса либо спекуляцией на фондовой бирже. Инновационный способ заработка доступен большому количеству людей.

Executive.ru: Как учить таких людей?

В.З.: У человека должен быть инновационный проект. Если мы разрабатываем что-то, не думая о конкретном инвестиционном проекте, то мы валяем дурака: занимаемся наукой и надеемся, что нам дадут очередной грант. Если на входе в программу проекта нет, то на выходе компетенций тоже не будет. Тут нельзя прочитать теорию в книжке и понять, как действовать, именно поэтому книжки про инновационный менеджмент такие нечитаемые. Учить надо на конкретных примерах, мы берем актуальную задачу человека и делаем ее основой его обучения, причем должен быть экономический результат от решения этой задачи.

Executive.ru: У вас учатся люди, которые уже работают или сталкиваются в работе с инновациями. Какие ошибки они находят в своем прошлом опыте?

В.З.: Если говорить коротко, мы учим алгоритму решения новой задачи. Когда люди видят эти алгоритмы, каждый находит ошибки в разных местах, потому что интуиция и здравый смысл у каждого свои, и решения все принимали разные. Основа обучения — методология управления проектами создания и выведения на рынок нового продукта, но не философичные и обобщенные положения из книг, а конкретные знания и профессиональные инструменты. Мы всегда говорим: «Ничему не научишься, если не примеришь алгоритм на свою задачу».

Executive.ru: А если задачи нет?

В.З.: Мы найдем. Я участвую в венчурном фонде, а там проектов много. Я ищу проекты параллельно организации обучения, это моя профессиональная задача. Под интересы слушателя всегда что-то найдется. Вот недавно пришел ко мне Дмитрий Куксин и сказал: «Работаю в фармацевтической компании, все надоело». Оказалось, он окончил факультет биофизики МФТИ, я ему показал проект американцев советского происхождения, они создают лекарство против онкологических заболеваний. Человек сделал хороший анализ рынка, пообщался с ними и стал их менеджером.

Executive.ru: Среди ваших слушателей больше женщин или мужчин?

В.З.: 60% мужчин, но это норма для России. Бизнес всегда имеет лицо страны. Это физику или экономику можно учить по одним и тем же учебникам в разных странах, а бизнес надо учить по книжкам страны, где работаешь. Алгоритм бизнеса примерно одинаков во всем мире, но на его реализацию всегда влияет государственная поддержка, информативная основа и правоприменительная практика, что особенно важно у нас.

Вообще в этой области много ярких и талантливых людей, которые войдут в историю России. Председатель наблюдательного совета Фонда содействия Иван Бортник, глава РВК Игорь Агамирзян, Анатолий Чубайс, создавший систему инвестирования в инновационные технические производства.

Executive.ru: Не особенно любят в России Чубайса…

В.З.: В России не понятно, кто кого любит и за что, а героев не замечают. Я не аффилированая личность, я просто вижу, что они делают великое дело. Эти люди создают новое, делают это не по шаблону. Безопасность страны связана с развитием инновационной площадки, потому что такая гигантская территория с таким маленьким населением должна чем-то цементироваться, иначе мы рухнем. Если мы вырастим удачные примеры бизнеса, это и будет настоящий источник уважения к России. Патриот — это же не столько тот, кто разглагольствует на эту тему, в том числе на тему инноваций, а тот, кто приносит деньги в страну.

Узнайте больше о бизнес-школах и программах MBA:

Справочник бизнес-образования в России

Справочник бизнес-образования за рубежом

Также смотрите:

Кто должен развивать экономику России: государство или бизнес?

Источник изображения: pixabay.com

Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Менеджер, Пенза

Дилетанский интерес - а проекты продвигаюцца исключительно или в большинстве своём проектным менеджментом?

Менеджер, Пенза

Я имею ввиду, инновации необходимо продвигать определённым блоком - проектом, который нарастает вокруг идеи, и управляется с помощью проектного менеджмента? Или это общий термин имеющий разную раскраску и наполнение?

Владимир Зонзов +10253 Владимир Зонзов Директор по производству, Украина
[COLOR=blue=blue]> к технологиям и деньгам надо добавить предпринимательскую жилку, с которой в России всегда было сложно. [/COLOR] «Как они далеки от народа …». В данном случае, профессора. По сравнению с предприимчивостью наших людей, западные предприниматели – слабаки. Они даже бензин водой развести не догадались. А что касается экономических предпринимательских «идей», то что нам известно с Запада? Ведь ничего нет, что смогло бы «просто постоять рядом», например, с идеей «прогонки векселями». Да любой западный предприниматель, с первых же шагов, сбежит с России. Или с ума сойдёт. А наши предприниматели – живут. И что с ними ни делает государство, они всё равно – не переводятся. [COLOR=blue=blue]> Еще в позапрошлом веке говорили: «В России всегда создавали оригинальные решения, но никогда не умели доводить их до конвейера». [/COLOR] Конвейер создал Г.Форд . В начале ПРОШЛОГО века. [COLOR=blue=blue]> Надо войти в число стран, зарабатывающих на производстве идей. Израиль яркий пример такой страны. [/COLOR] Как пел поэт, «там на четверть наш народ». Вот эта четверть и не может избавиться от привычки брать креативное в голову. [COLOR=blue=blue]> Просто продать надо не на стадии идеи, а на стадии протестированного опытного образца, который покупают для массового производства. [/COLOR] А кто должен пройти путь от идеи до «стадии протестированного опытного образца»? Однажды, в советские времена, ко мне обратился завкафедрой политеха, в одном сибирском городе. Он – математик, доктор наук. Придумал способ описания сложных поверхностей. Как он предполагал, способ должен был дать существенный выигрыш в качестве программ для станков ЧПУ. Я, выслушав его, сказал: - Посмотрите, пожалуйста, на ситуацию глазами потребителей Вашей новации. - Вот, допустим, пришел я, оказией на ЗЭМ. Часто бываю на общей с ними территории. Что я им предложу? Вашу новацию могут понять-применить только программисты для ЧПУ. Но, на производстве, я думаю, что они работают, применяя УЖЕ имеющиеся заготовки-подпрограммы. Значит, нужно кому-то нужно пройти путь от Ваших формул до заготовок-подпрограмм. Такова жизнь, что этот путь нужно пройти, именно Вам. Пройти его «руками» студентов и аспирантов. Например, как это делает Ваш коллега, к которому я прилетаю, как представитель заказчика. Он руководит НИР-ом. Я руковожу ОКР-ом. И, как смежники, мы понимаем друг друга. НУ И ЧТО? А то, что «поскучнел» доктор наук. Он привык к жизни, которую презирал Волк Ларсен. [COLOR=blue=blue]> если бы власть административными мерами и техническим регулированием заставляла, например, автопром быть современным, а не просто зарабатывать деньги, то у нас в автомобильной промышленности все было бы в порядке. [/COLOR] «Беда, коль пироги начнёт тачать сапожник!». В сообщении 24.06.2010 00:38:30 http://www.e-xecutive.ru/forum/forum43/topic9415/messages/ я привёл пример проектного цикла, в 15 лет. Далеко, не самый длительный проектный цикл. Но, в плане доверия к государству – это ОЧЕНЬ длительный проектный цикл. [COLOR=blue=blue]> E-xecutive: Коснемся управления. Почему нельзя поручить инновационный проект просто опытному менеджеру? Зачем тратить деньги и время на подготовку «инновационного менеджера»? В.З.: Есть два типа бизнеса: регулярный и инновационный. [/COLOR] Можно ответить конкретнее. В регулярном бизнесе, менеджер должен уметь ПРИМЕНИТЬ имеющиеся документы по организации производства. Например, технологические инструкции. В инновационном бизнесе, проектный менеджер должен уметь РАЗРАБОТАТЬ документы, по организации создаваемого производства. =============================. А в целом мне понравилась статья. И ответы профессора.
Исполнительный директор, Челябинск

Мне статья понравилась. Сам я не являюсь генератором идей, хотя у коллег зачастую возникает такое мнение. Как менеджер сближаешься с идеей очень близко и прорабатывешь ее насколько, что уже становишься уже и соавтором.
Первые свои нормальные деньги я заработал вкупе с изобретателем. Как инженер я довёл продукт до технологичности и как менеджер организовал конвеер по его производству, продвижению и реализации.

За полгода мы купили себе по квартире. В итоге я купил изобретателю магазин в центре города, он его до сих пор сдаёт в аренду за приличные деньги и может вообще не работать никогда...

Бизнесмены важнее в вопросах изобретения полезных технологий и предметов нежели сами генераторы идей.

Идею нужно довести до технологичности, оформив в бизнес, который даст прибыль. А идеи носятся в эфире, важно успеть патент оформить...

Лично я берусь за идеи, которые я сам, как инженер понимаю и принимаю.
Радует, что существует система обучения бизнесу старт-апов абсолютно новых не типовых проектов.
За время обучения в АНХ проникся уважением к этой школе. В очередной раз приятно услышать про их достижения.

Вопрос к автору - возможно ли кандидатскую сделать по данному направлению? Есть опыт и желание развивать и теорию и практику.

Николай Романов Николай Романов Нач. отдела, зам. руководителя, Люксембург
>почему куча отечественных научно-технических достижений не превращается в качественную продукцию? Почему изобретатель в нашей стране остается нищим? Основной ответ на этот вопрос в СССР был сформулирован еще в 80-е и заключался в том, что никому не нужные гениальные новаторские разработки и доработки на давным-давно морально устаревшее оборудование. Которое всё совершенствовали и совершенствовали путем создания «гениальных гаек» и т.д. А именно такого рода изобретения и превальировали на тот момент в стране. Т.е. не имели реального прикладного значения и потребительской ценности, способнйо обеспечить окупаемость проекта, его доходность и извлечение прибыли из новой разработки или открытия. Плюс, естественно, были и полезные в потребительском отношении разработки, но возможностей для их внедрения просто не было. Ни административных, ни материально-технических. Как нет и сегодня, иначе как кто-то организует производство своей разработки частным кустарным образом за свой счет, предварительно пройдя все круги ада по ее регистрации. >Если общество теряет культурную безопасность, оно превращается в тупого пользователя: человек может школу не оканчивать и вырасти на помойке, а дайте ему модный гаджет, и он будет им пользоваться. Автор смешивает понятия «культурная безопасность» (введен академиком Лихачевым) и «научная безопасность». Безусловно, для продвижения науки и обеспечения той самой научной безопасности необходимо условие соблюдения культурной безопасности, поскольку малокультурные и малообразованные люди с наукой просто не соавладают, однако это не является обязательным условием. Поскольку технократическое общество активно обходится без культуры или с успехом заменяет ее суррогатными заменителями. А вот такой фактор как «идеологическая безопасность» авторами сегодня сознательно обходится. Однако имено без нее нет ни «культурной безопасности», ни «научной безопасности», ни военной, ни технической, ни какой-либо иной, поскольку именно идеология в любом государстве в явной или неявной форме определяет то, что хорошо, а что плохо, и что и как в этой связи должно восприниматься населением. Хотя и не навязываться в обязательном предетерминированном порядке, исключающим любые вариации мышления или принятия и неприятия. Однако без жизнеспособной идеологической составляющей нет ни государства, ни общества, ни науки, ни культуры, - ничего. И вот с этого необходимо начинать, рассуждая об инновациях и различных безальтернативных путях развития, которые на поверку в исполнении сегодняшнего дня являются лишь очередной броской, но совершенно пустой идеей, девальвирующей представление о том, что и как должно в данном направлении действительно делаться в стране. >В.З.: Теоретически можно, но жизнь быстро поставит вас перед выбором: либо одно, либо другое. Это неверно. Никакого выбора здесь нет. Просто в различные периоды экономического развития развитых стран, характеризующихся изменением темпов развития в пользу скорения или замедления, приоритетное опережающее направление получают попеременно вначале фундаментальные исследования, а затем прикладные. Но это не значит, что на период приоритетного развития прикладных исследований фундаментальные не проводятся. Просто в этот период за счет коммерческих фирм и реализации ими в массовом и доступном порядке прикладных разработок на основе сделанных фундаментальных открытия общество и государство возвращают себе те средства, которые были затрачены до этого на фундаментальные разработки. При этом, государство постоянно осуществляет коррекцию как фундаментальных исслдедований в этот период, так и иногда вмешиваясь в прикладные, чтобы обеспечить фундаментальным наукам необходимую базу для дальнейшего развития в нужном направлении. Но данный волнообразный процесс в «развитии наук» в развитых странах постоянен. Т.е. основная задача такого процесса обеспечить постоянство развития фундаментальной науки за счет финансирования ее прикладными потребительскими разработками, сделанными на ее основе, с привлечением для этих целей дополнительных средств по расширенной схеме инвестирования, чаще всего, осуществляемой государством, т.к. фундаентальные исследования очень затраты и далеко не всегда могут окупиться прикладными разработками. Тем более, в военных и иных непотребительских областях, какие бы разработки оттуда не удавалось адаптировать под гражданские нужды и поставить на путь коммерческого использования. >В.З.: Я бы не сказал, что бедные. Просто деньги периода первичного накопления капитала все никак не дойдут до нынешнего поколения. Сейчас наша наука финансируется пропорционально доли ВВП на уровне не самых развитых стран, но все же мы не хуже всех. Надо формировать новое общественное мнение о науке. В России вышеуказанная схема циркуляции капитала в финансировании науки, имеющая место в развитых странах, не только не существует, но и не предполагается к реализации. В частности, в силу того, что всё, что на сегодняшний момент может потребить российский потребитель, уже существует и создано за рубежом, не говоря уже об успешном финансирвоании данных разработок и их эфолюции. В результате, в силу сложившегося импортозависимого характера российского потребительского рынка, на нем просто нет инициирующих факторов, способных првиест ив движение подобный механизм полностью или частично самоддерживающегося финансирования и развития науки с участием государства и частного сектора, в качестве партнеров, каждому из которых в этой схеме взаимодействия отводится своя роль или группа ролей. Более того, России сегодня объективно нечего противопоставить за счет имеющихся у нее ресурсов данному циклу, работающему на полную мощность в развитых странах. А раз так, то и собственный цикл она создать не в состоянии. Отсюда и вывод, что страна будет и дальше продолжать жить за счет дотаций на науку. Какие бы прожекты ни строились. Как и потреблять всё то, что уже создано за рубежом. >Еще в позапрошлом веке говорили: «В России всегда создавали оригинальные решения, но никогда не умели доводить их до конвейера». В позапрошлом веке не было конвейеров … Даже если принимать за позапрошлый XIX век. >Люди гробят свои идеи, не желая их продать. Просто продать надо не на стадии идеи, а на стадии протестированного опытного образца, который покупают для массового производства. Ввиду вышенаписанного, единственным способом, каким ученые, разработчики и авторы талантливых идей из России в состоянии проявить себя, является не рализация или не запродажа собственных идей, которые никому не нужны ни на Западе (до поры до времени, пока в этом не возникнет нужда), ни в самой России (где они вообще редко кому бывают нужны за ненадобностью), а запродажа за рубеж самих себя. Что и практикуется очень активно последние два десятилетия. Это по сути единственный способ, каким Россия сегодня в состоянии интегрироваться сегодня в мировое научное сообщество, да и то, - на третьих ролях мойщиков чужих пробирок. Отдавая свои идеи и разработки за бесценок западным кураторам проектов и не имея с них по сути ничего, кроме возможности пожить в развитых странах на налаженном быту, начиная со временем работать лишь за то, чтобы не возвращаться на родину. На собственной нынешней российской научной базе, - без отлаженного целевого механизма развития фундаментальной науки и превращения ее открытий в разработки прикладного потребительского характера, - сообразно с потребностями в этом страны и вразумительной последовательной и скоординированной политики научных исследований (какая была в СССР), - по аналогии с тем, как это происходит в развитых странах Запада (а теперь уже и новых развивающихся странах по всему миру), - ничего нового и продуктивного на научном поприще создать не удастся. Какие бы средства ни вкладывались, и какие бы техногорода ни строились. Поскольку за отсутствием базы и системного подхода в науке, а главное, - в практическом потребительском и ином прикладном воплощении научных открытий, - всё это не более чем перевод денег и дефицитных ресурсов на очередную прихоть, вроде Олипиады или футбола. >А массовым производством мы зарабатывать не умеем, поэтому остается продавать инновации. Это уже на уровне фантазий. Никому в мире не нужны инновации и разработки, которые не могут быть приложены к чему-либо в фундаментальной и главное – в практической области. И чем быстрее, тем лучше. Способных обеспечить прибыль и возвратность средств за счет вложения разработок в нужные отрасли экономики. А так, - продавать нынешние российские и старые, еще уцелевшие советские инновации, - это то же самое, что продавать уже созданную «самую-распресамую» гайку к еще не созданному станку. Да еще с претензией к тому, чтобы станок адаптировали именно под эту гайку, раз она уже под него создана. >Президент Медведев говорит о том же, Россия может зарабатывать недрами, транспортными схемами и инновационными технологиями. Президента не нужно слушать в данной области. Он никогда не отдает даже себе отчет в том, какие глупости говорит публично (или ему дают читать с листа бумаги), а СМИ тиражируют. Впрочем, не только он один. >В.З.: Однозначно менеджер должен искать новатора, потому что умение придумать бизнес и вырастить его — это успех сродни Нобелевской премии. Помню, у нас на физтехе даже лозунг висел на стене: «В семьдесят лет нобелевская премия или в тридцать успешный хай-тек бизнес». Однозначно ни то, ни другое. Новатор за рубежом сегодня публикует идею и ссылку на свой патент. В редких случаях рассылает предложения компаниям и производственным лабораториям, о которых ему известнос, что они чем-то подобным занимаются. Те компании, которые заинтересованы в данной готовой разработке, выстраиваются к нему в очередь (условно). Практика эта действует в силу того, что менеджеры объективно не знают, да и не могут знать, кто и что изобрел, равно как и кто и над чем работает. И действительно ли изобретение является таковым, как автор говорит о нем. Не говоря уже о том, что элементарно не знают, где именно и кого искать. Даже на уровне крупных центров, лабораторий и т.д. Если покупателей на идею и патент не находится, - новатор кладет его под сукно и начинает работать над чем-либо иным в надежде на то, что однажды его предыдущая разработка все-таки кому-нибудь понадобится. Поэтому, сообразно обычной практике, новация разрабатывается под некие уже имеющиеся цели и задачи неких проектов. О прикладных работах над которыми в научном сообществе всегда известно. Кто преуспевает в ней первым, - получает весь куш от возможности продать свою разрабокту первым. Но никто никогда не работает вслепую. Это удел энтузиастов-самоучек, собирающих ''машну будущего'' в сарае. По принципу, - «авось удастся потом продать кому-нибудь». В результате чего появляются новаторские холодильники с доступом в Интернет и т.д. >Технопарк — это твердая инфраструктура, а нужно очень много мягкой инфраструктуры, связанной с государственно-частным партнерством. Деньги надо давать не через конкурсы и экспертные советы, а на условиях совместного финансирования. Государство должно брать на себя часть рисков нового бизнеса. Это – химера. Даже разбирать не буду. Но кому интересно – распишу. Всё дело в том, что современная российская инновационная политика и деятельность в данной области направлены на что угодно, кроме развития этих самых инноваций, фактически вредя им, а не принося пользу. И главное – без перспективы их внедрения в массовое потребление. Т.е. российский технопарк в том виде, в какой они замысливаются на данный момент, - это нечто нежизнеспособное и неработоспособное. >А слоистые материалы создаются прессом, у этого пресса с двух сторон должны быть особые подушки. В России придумали новую подушку в сотни раз лучше той, что делают в Японии или Америке. Характерный пример. Есть в наличии данная великолепная разработка. Но будучи западным специалистом, которому ее предлагают, я вежливо скажу, что «при всей гениальности данной разработки, для производства наших микросхем на наших производствах требуются именно те подушки, которые уже стоят на наших станках». И буду совершенно прав. Поскольку станки делаются под соответствующие подушки, а не иначе. Как и сама технология производства носит весьма определенный характер, в которой ключевую роль отводят именно тем подушкам, какие уже стоят на станках. Если возникнет потребность в создании новых станков нового поколения, на которых готовая российская разработка может найти применение, - ее используют. Купят или украдут, запатентовав под своим именем. Но не ранее того. А пока, - она всё равно, что не существует для западных производств, компаний и … ученых. >В.З.: Вместо жесткого администрирования должна быть гибкость, человек должен привлекать самые разные знания в свой проект, он должен обладать безупречной репутацией, чтобы окружающие его люди верили — с ними поделятся успехом. В случае провала, потраченных денег все это не вернет. Какая бы репутация ни была. Вот, в чем главная проблема любого инновационного бизнеса или финансируемых в данной области разработок. А раз так, то и рисковать будет мало кто. За рубежом эта проблема решается просто и элегантно в рамках описанного выше цикла, давая возможность реализации даже самым рисковым инновационным проектам. В России же нужно быть сумасшедшим или безоглядно богатым человеком, чтобы вкладывать деньги в подобные разработки. Которые, к тому, же еще нужно будет искать, к чему-то потом приложить. А это – еще одна отдельная головная боль. >Сейчас он вырастил наукоемкий бизнес, делает прутки из титана. Колоссальный по наукоемкости бизнес. А титан где берется ? А стоимость изготовления ? А медицинская сертификация ? А разрешение на экспорт ? Согласен, можно быть впереди всей планеты, но чаще всего те же прутки потом оказываются продаваемыми за рубеж совсем в ином качестве, чем то, которое заявляется номинально компанией-разработчиком. Чаще всего являющемся прикрытием с целью минимизации налогов и иных сборов на вывозе и продаже (в данном случае) редких металлов. >я ему показал проект американцев советского происхождения, они создают лекарство против онкологических заболеваний. Человек сделал хороший анализ рынка, пообщался с ними и стал их менеджером. Т.е. они его еще только разрабатывают ? А уже под него рынок пытаются оценивать ? А согласования уже все пройдены ? Или это лекарство снова попадет на рынок под видом очередного БАД-а ? Короче говоря, - как всегда в случае людей из АНХ, - «темна вода в облацех» Я помню замечательную историю такого рода, - на российский рынок середины 90-х, а впоследствии и начала 2000-х, сбежавшими из СССР евреями был выброшен в производство запрещенный в США препарат амигдалин (лаетраль), - т.н. витамин В17, который действительно при определенных условиях способен бороться с раком и развитием злокачественных опухолей. Но только в случае подтвержденной т.н. витаминозной теории развития рака. Получают его из зернышек абрикосовых косточек, горького миндаля, где этот цианид содержится в наибольшем избытке (обычно, в сутки достаточно съедать для профилактики развития и борьбы с болезнью 10-12 зернышек абрикосовых косточек). Естественно, «выходцы из СССР» колоссально нагрели руки, а затем бежали в Израиль, где и сейчас здравствуют, в то время как обезумевшие больные были готовы платить бешенные деньги за упаковку чудо-препарата. Вот ведь «инновация» была ! А ведь именно так и позиционировалась. Причем, страна дважды «покупалась» на нее… Интервью безусловным образом заставляет задуматься над будущим российского народного хозяйства, если действительно всё или хотя бы часть предлагаемого в нем будет реализовано в том виде, в каком это предлагается. Тем более, что сегодня практически все пресловутые инновационные и венчурные фонды занимаются совсем не тем, для чего созданы. Вернее, какой-то наукой и ее прикладным аспектом они занимаются. Но лишь для прикрытия операций по освоению денежных средств и их уводов. Поскольку затратить на наку можно неограниченно много. А как известно, - «любые инвестиции в нанотехнологии способны обеспечить лишь нанорезультаты» (с) Я. Тем более, что проектов таких множество. Примерно года два назад мне попадался один такой проект, - человек предлагал к реализации революционное сверхприбыльное «ноу-хау» по переработке б/у автомобильных шин в сверхдешевый бензин, деготь, сажу и металл (из состава волокон металлокорда). Проект и выделение под него средств на государственном уровне удалось заблокировать, когда был представлен расчет операционной себестоимости такой переработки, когда себестоимость получаемого подобным образом бензина оказалась в 8,5 раз выше той, что имеет бензин, полученный путем обычной перегонки из нефти. То же и в отношении дегтя, сажи и металла. Т.е. какой-либо экономической рыночной эффективности данный проект не имел в принципе, вопреки всем заявлениям его автора. Исключая, естественно, сам факт уничтожения старых покрышек, с которыми традиционно не знают, что делать. Правда, потом этой разработке все равно нашлось применение, но уже в лице крупной нефтедобывающей/нефтеперерабатывающей компании, которая за счет подобных установок начала успешно уходить от налогов (якобы перерабатывая шины и занимаясь затратной экологией и научными изысканиями в данной области), вовсю продавать собственное дешевое неучтенное топливо (за счет поступающей неучтенной нефти), выдаваемое якобы за дорогое, полученное в результате якобы массовой переработки шин, и вообще серьезным образом увеличила за счет данного проекта объем неучтенных денежных средств.
Генеральный директор, Калининград
Владимир Зонзов пишет: Как пел поэт, «там на четверть наш народ». Вот эта четверть и не может избавиться от привычки брать креативное в голову.
Да. И эта четверть в свое время УЕХАЛА ОТ НАС. И не спрашивайте меня почему. Некоторое количество лет назад в МИРБИСе дяденька из Японии на семинаре про управление технологиями и дистрибуцию патентов давал выборку про процент инноваций в нац.продукте. На первом месте Америка (сколько-то много, не помню); На втором – Япония (меньше, но тоже много); потом еще кто-то… Наконец Россия на каком-то там совсем …цатом месте со смешной составляющей инноваций в продукте… Про Израиль ни слова. У меня уже тогда дети учились в Израиле, и меня, помню, поразила массовость тех же солнечных батарей на крышах и напор воды в пустыне, и другие непривычные разности. В общем, я так робко в перерыве на скверном и почти не английском спросила, как насчет Израиля… И японский дяденька честно поведал, что специально ничего не сказалоб Израиле, потому что это о-очень много, и Япония бы выглядела скромно… Что вообще Штаты на первом месте именно и за счет того, что там до фига евреев и еврейских-израильских изобретений…. А я тогда подумала: «Ну да… А в Израиле-то они откуда?! Сколько светлых голов и нестандартно мыслящих мозгов, получивших прекрасные фундаментальные знания, выехали туда, где они были нужны, и где туалеты не принято обклеивать свидетельствами об изобретениях?». А статья правильная. Автору огромное спасибо.
Генеральный директор, Калининград
Николаю Романову - респект за интересный и познавательный комментарий к статье. Впрочем, как и всегда 8) 8) .
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва
Ольга Овсянникова пишет: Сколько светлых голов и нестандартно мыслящих мозгов, получивших прекрасные фундаментальные знания, выехали туда, где они были нужны, и где туалеты не принято обклеивать свидетельствами об изобретениях?».
Неприятно вспоминать, но эти головы еще и не пускали к прекрасным знаниям (5 пункт) :|
Владимир Крючков Владимир Крючков Преподаватель, Москва

Интервью, несомненно, интересное, вот только примеров успешного внедрения инноваций исчезающе мало.
Да и Чубайс как солнце российских инноваций... понятно, что профессору с ним работать :D
А кардинальная ошибка, по-моему, была допущена в самом начале - России нужна не инновационная, а инвенциональная экономика. До инноваций дело не доходит, даже опытное производство мы ухитряемся угробить. Надо учиться продавать ИНВЕНЦИИ.

Директор по развитию, Санкт-Петербург

Статья совершенно неинформативная и потому бессмысленная. Цикл доведения идеи до товара всем извнестен: идея - НИР - ОКР - производство - продажа. Цепочка стоит денег на всех этапах и может обломиться в любом из них. Но прелесть в том, что риск высок, а выхлоп ещё ввыше. Поэтому в мире такими делами как венчур занимаются частные инвесторы определённого склада, и они никогда не остаются в раскрученном бизнесе, а затевают новый, сняв с предыдущего раскрученного свою маржу. Выигрыш приходит не всегда - не все идеи оправдываются. У нас два главных препятствия развитию венчура - участие государства и отсутствие необходимой законодательной базы. У меня есть личный опыт привлечения иностранных бизнес-ангелов. Мы с ними обломились на стадии согласования договора. Не удалось не только найти нужных норм в наших законах, но даже перевести термины на русский. Вот, например, два совершенно обычных термина: tag along, drag along. Попробуйте сами перевести и подобрать нормативную базу. И помните, что задача бизнес-ангела - найти идею, её раскрутить года за три, а потом продать свою долю своему успешному партнёру, котрый в состоянии это сделать из прибыли раскрученного предприятия. Механизм изъятия прописывается в его уставе в терминах поддерживающих законов. У нас из этих инструментов есть только привилегированные акции, объём которых ограничен 25%, что явно недостаточно.

Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Новости образования
Эксперт Высшей школы бизнеса ВШЭ выступил на форуме РАСО

Форум Российской ассоциации по связям с общественностью (РАСО) «Репутация 2024» в этом году был посвящен вкладу коммуникаций в фундаментальную устойчивость бизнеса.

Бизнес-школа АМИ провела встречу для «Атмосферы»

Первая встреча потенциальных резидентов нового бизнес-клуба прошла с кейсами и нетворкингом.

В Высшей школе бизнеса НИУ ВШЭ прошла Весенняя Неделя карьеры

Ключевым мероприятием стала стендовая сессия компаний работодателей – в ней приняли участие 22 компании, входящие в рейтинги Эксперт 400 и Global 500.

Высшая школа бизнеса ВШЭ провела первый выездной модуль МВА в Китае

Партнером ВШБ стала бизнес-школа CEIBS (China European International Business School).

Дискуссии
3
Евгений Равич
Хороший пример конспирологии. Есть реальные примеры? Просьба заодно уточнить, что такое "не понр...
Все дискуссии
HR-новости
Названы самые привлекательные работодатели России: исследование «Талантист»

В рамках исследования был сформирован рейтинг самых привлекательных брендов работодателей, который складывался из оценок узнаваемости и привлекательности.

Объявлены победители бизнес-премии WOW!HR Россия 2024

Победителей в каждой из девяти номинаций определило HR-сообщество путем открытого голосования по итогам защиты 58 реализованных кейсов.

Сотрудники не готовы отказаться от гибрида даже за повышение зарплаты

При этом 47% работодателей все еще считают такой формат работы привилегией, а не данностью.

Спрос на операторов call-центра в продажах вырос в 3,5 раза

В целом за первый квартал 2024 года по России количество вакансий в продажах выросло на 26% за год.