Кредиты обходятся россиянам в шесть раз дороже, чем американцам

бизнес-книгаКоллектив авторов. Под редакцией Игоря Березина, «Маркетинг в России. 2016. Справочник Гильдии Маркетологов». — М.: «Гильдия Маркетологов», 2016.

Справочник «Маркетинг в России» — ежегодное издание некоммерческого партнерства «Гильдия Маркетологов». В нем публикуются актуальные материалы, подготовленные членами гильдии: обзоры рынков маркетинговых исследований и маркетингового консалтинга; интернет-маркетинга и маркетинга финансовых услуг; маркетинговых коммуникаций и маркетингового образования; а также статьи, раскрывающие отдельные маркетинговые проблемы, рейтинги и рекомендации. Среди наиболее интересных материалов выпуска 2016 года: обзор автомобильного рынка за 2015 год Дмитрия Чумакова; экспертные оценки объема и динамики рынков интеллектуальных услуг в России Игоря Березина; статья Дмитрия Тюрина о применение методов расчета KPI для оценки маркетинговой деятельности; статья Игоря Березина и Михаила Дымшица, посвященная динамике рекламы в прессе; топ 50 лучших книг по маркетингу, опубликованных в 2005-2015 годах.

Первую часть статьи «Финансовые активы населения России» можно прочитать здесь

Ценные бумаги

Следующий финансовый актив населения, относительно хорошо поддающийся учету – это акции, облигации и прочие ценные бумаги на руках у населения. Здесь надо дать важное пояснение. Если акции условного ОАО «Транс-Газ-Нефть-Золото-Капитал» принадлежат лично миллиардеру Пупкину (его жене, теще, брату, свату, куму, сыну, дочке, внучке, жучке, мышке), то – да, это «ценные бумаги на руках у населения». Но, если акции упомянутого ОАО принадлежат кипрскому офшору «Что-То-Там-Лимитед» (или не офшору, а вполне благопристойной инвестиционно-финансовой компании), который контролирует упомянутый Пупкин через простую или сложную систему корпоративного управления /владения, то – нет, эти бумаги учитываются по другой статье.

Так вот, к началу 2015-го года на руках у населения было ценных бумаг на 2,55 трлн руб., а к концу этого года на 3,35 трлн (рисунок 4). По сравнению с концом 2005-го стоимостный рост составит 7,5 раз. Это немного меньше, чем рост депозитов.

Рисунок 4. Объем ценных бумаг у физических лиц России в 2005-2015 годах

Трлн руб., на конец года. Источник: Росстат, ЦБ РФ

Но если депозиты росли высокими темпами в 2005-2007 и 2009-2010 годах, то взрывной рост ценных бумаг у населения начался только в 2012 году (рисунок 5). И продолжается даже в условиях экономического спада, снижения уровня реальных расходов и повседневного потребления, отказа от крупных покупок и сокращения расходов на заграничные поездки. Объем данного актива только за последние три года увеличился в 2,5 раза. Очевидно, что держатели ценных бумаг – это весьма небольшая часть населения России. Часть, практически не затронутая проблемами, связанными с экономическим кризисом.

Рисунок 5. Темпы прироста объема ценных бумаг у физических лиц России в 2005-2015 годах

В процентах. Источник: Росстат, ЦБ РФ, расчеты автора

Сегодня «расклад» на рынке ценных бумаг примерно такой:

  • 500 миллиардеров владеют пакетами по 1-5 млрд руб. на общую сумму примерно в 1,5 трлн руб.
  • 50 тыс. крупных владельцев владеют пакетами по 10-50 млн руб. на общую сумму приблизительно в 1,5 трлн руб.
  • Миллион мелких частных инвесторов владеют пакетами по 250-500 тыс. руб. на общую сумму в 0,25-0,5 трлн руб.

Если на рынок придет еще миллион мелких частных инвесторов, а средний объем их портфеля возрастет до 1 млн руб., то рынок ценных бумаг на руках у населения вырастет в полтора раза только за счет притока новых денег. Без учета весьма вероятного при таком развитии событий роста курсовой стоимости акций. И откуда-то (с валютного рынка или с рынка депозитов) уйдут 1,5 трлн «лишних, горячих» денег.

Мы далеки от мысли, что на рынок акций в ближайшей обозримой перспективе могут прийти деньги с потребительского рынка, «сэкономленные» на отказе от совершения крупных покупок. Вот только нужно ли это мегарегулятору? И что он готов предпринять для стимулирования развития фондового рынка для мелкого частного инвестора? А ведь такое развитие событий могло бы очень поспособствовать развитию отечественного фондового рынка. Особенно (при правильном подходе) – развитию рынка ценных бумаг средних инновационных компаний малой капитализации. Но об этой задаче (о которой так много и безрезультатно говорили 10 лет назад) финансовые власти страны, похоже, напрочь забыли.

Наличные рубли

К концу 2015 года наличная денежная масса в России (Агрегат М0) составляла почти 7 трлн руб. За 10 лет она выросла в 4,5 раза – существенно меньше роста депозитов населения и стоимости ценных бумаг на руках у населения. За год она практически не изменилась (в первом полугодии снизилась на 4,5%, затем выросла на 5,3%). За два года (по сравнению с концом 2013 года) она выросла только на 6%. Это при росте потребительских цен за эти два года более чем на 25%. Чуть более половины этих денег – средства в расчетах. А более 3 трлн руб. – краткосрочные сбережения домохозяйств, обладающие максимальной ликвидностью. В среднем на семью по 100 тыс. рублей сбережений. Естественно, и в этой сфере все очень неравномерно. У миллиона семей по миллиону рублей. У пяти миллионов семей по 250 тыс. и у 25 млн семей по 40 тыс. руб. в «кубышке».

Важно то, что одномоментная мобилизация (в случае возникновения паники или ажиотажа) даже 10-15% этих денег может вызвать дополнительный спрос на наличную иностранную валюту в объеме $5-7 млрд, что превышает месячную «норму» спокойного периода. В отсутствии внятного диалога финансовых властей с частными инвесторами («вкладчиками») такая «паническая мобилизация» может произойти буквально за несколько дней. Благодаря информации, распространяемой посредством электронной почты, блогов, социальных сетей и прочих современных каналов обмена частной информацией.

И еще один небезынтересный момент. Развитие системы безналичных платежей и вовлечение широких масс (среднего класса) в активное использование банковских карточек ведет к высвобождению дополнительных объемов наличных рублей (и из оборота, и из сбережений) и повышению спроса на наличную иностранную валюту. Что создает дополнительное давление на валютный рынок.

Наличная валюта

Сколько наличной иностранной валюты находится на руках у населения России, конечно, доподлинно не знает никто. Еще в конце 1990-х экспертные оценки колебались в диапазоне от $60 до $120 млрд.

Только за последние 10 лет гражданами было приобретено иностранной валюты (речь идет о «чистых покупках») на сумму в 490 млрд в пересчете на долл. США (рисунок 6). Конечно, часть этих денег (40-50 или даже 60%) была потрачена на заграничные поездки и расходы за рубежом. Только туристы ежегодно тратили в своих зарубежных поездках 12-15 млрд наличных долларов / евро. Часть (впрочем, весьма незначительная, не более 10%) пополнила валютные счета и депозиты граждан. Но даже если 30% (никак не меньше) от нетто-покупок пошли в пополнение наличных валютных сбережений, то можно говорить о приросте в $150 млрд за последние 10 лет.

Рисунок 6. Нетто покупка иностранной валюты физическими лицами России в 2006-2015 годах

За год в пересчете на долл. США, млрд. Источник: Росстат, расчеты автора

Очень приблизительно общий объем иностранной валюты на руках у населения России можно оценить в $200-250 млрд. При этом надо понимать, что валютные сбережения (судя по данным социологических исследований) имеют не более 10% россиян. То есть – в пределах 5 млн семей / домохозяйств. Даже по «Принципу Парето» (а здесь будет уместно напомнить, что Парето изучал как раз распределение доходов и собственности в средневековой Венеции) 20% этих семей (1 млн) может принадлежать 80% валютных сбережений, $160-200 млрд или по $160-200 тыс. на одно домохозяйство. У остальных 4 млн семей, имеющих наличные валютные сбережения – $40-50 млрд или по $10-12 тыс. на одно домохозяйство. Конечно, речь идет о средних значениях.

Конвертация в рубли (в случае изменения сберегательной стратегии населения) даже 10-15% этой «иноземной наличности» способно создать предложение наличной иностранной валюты в объеме $20-35 млрд и, соответственно – дополнительный спрос на 1,25-2,2 трлн наличных рублей. Что составляет от 18 до 32% рублевой наличности в стране. Конечно, справиться с таким всплеском спроса на рубли Центральному Банку будет ничуть не проще, чем со всплеском спроса на иностранную валюту. Впрочем, с избыточным укреплением рубля ЦБ, похоже, все-таки научился справляться. В начале лета он так лихо противодействовал (и «словесными интервенциями», и «точечными покупками» иностранной валюты) избыточному укреплению рубля, что в считанные недели обратил этот процесс вспять, а затем не сумел (или не захотел) остановить уже избыточное ослабление рубля.

Потребительские кредиты

«Кредитная история» населения России началась ровно 10 лет назад, когда в 2005 году объем выданных населению потребительских кредитов удвоился, и к концу года превысил триллион рублей. С тех пор объем кредитной задолженности населения вырос почти в 10 раз и превысил 10 трлн руб. (рисунок 7)

Рисунок 7. Объем задолженности по кредитам, выданным физическим лицам России, в 2006-2015 годах

Трлн руб. на конец года. Источник: Росстат, ЦБ РФ

За эти 10 лет кредитный рынок (в сегменте физических лиц) пережил два периода бума: 2005-2007 годы, когда темпы роста доходили до 100% годовых и в 2011-2013 годах он рос с темпами в 30-40%. И два периода охлаждения: 2008-2010 годы и 2015-й, когда темпы роста кредитования населения резко снижались, а то и вовсе уходили в область отрицательных значений (рисунок 8). Но, если первый период бурного роста еще можно было отнести к эффекту «низкого старта» – зарождения и становления рынка, то второй период уже имел все черты типичного «перегрева» и надувания «кредитного пузыря».

Рисунок 8. Темпы роста задолженности по кредитам, выданным физическим лицам России, в 2005-2015 годах

В процентах. Источник: Росстат, расчеты автора

Каждая из волн кредитного бума приводила фактически к удвоению отношения объема кредитной задолженности на конец года к годовому объему потребительских расходов (и другим макроэкономическим показателям). Так, вначале это соотношение выросло с 12% в 2005-м до 21% в 2008 году. А затем с 16% в 2009-м до 32% в 2014 году (рисунок 9). Однако по сравнению со странами Западной Европы и Северной Америки это соотношение все еще остается весьма низким. В большинстве из них оно превышает 100%. А в США совокупная задолженность домашних хозяйств сопоставима со стоимостной оценкой ВВП. В России же в конце 2014 года задолженность населения по потребительским кредитам составляла всего 16% по отношению к ВВП.

Рисунок 9. Отношение задолженности по кредитам, выданным физическим лицам России, к годовому объему потребительских расходов в 2005-2015 годах

В процентах. Источник: Росстат, расчеты автора

Проблема в другом. В «искаженной» структуре потребительского долга россиян и запредельно высокой цене обслуживания кредита. Так, в США из 15 трлн потребительских долгов 75% приходится на долю ипотечных кредитов: на 20, а то и 30 лет, под 2-4% годовых. Обслуживание которых обходится американцам не более чем в $0,25-0,4 трлн в год. Еще 15% – это четырехлетние автомобильные кредиты под 3,5-5%. Обслуживание которых обходится в $0,1 трлн в год. И лишь 10% (около $1,5 трлн) – это краткосрочные потребительские кредиты под 10-20% годовых. Их обслуживание стоит американцам $0,15-0,25 трлн в год. Таким образом, обслуживание задолженности в объеме 90% ВВП или 120% от совокупных доходов населения США обходится американцам в $0,5-0,75 трлн в год, или в 4-6% от совокупных доходов населения США. Неудивительно, что более 90% американских семей имеют задолженность по потребительским кредитам. Более 70% американских семей оплачивают ипотеку.

Из почти 11 трлн руб. кредитной задолженности, накопленной населением России к середине 2015 года, лишь 3,5 трлн (около трети) приходилось на долю жилищного, ипотечного кредитования. Такие кредиты обслуживали менее 2 млн российских семей. Это менее 4% от общего числа семей / домохозяйств в России. (Здесь и далее данные Национального бюро кредитных историй – НКБИ). Средний размер задолженности по ипотечным кредитам – 1,85 млн руб. Типичный срок ипотечного кредита в России 7-15 лет. Процентная ставка – 11-14% годовых. Только в 2014 году обслуживание ипотечных кредитов должно было обойтись заемщикам в 0,4-0,5 трлн руб. Еще 1,5 трлн задолженности (менее 15% от ее общего объема) – автомобильные кредиты. Сроком на 3 года под 12-16% годовых. Такие кредиты в середине 2014 года имели менее 3 млн семей (5% от общего числа российских домохозяйств). Средний размер задолженности – 0,5 млн руб. Только в 2014 году обслуживание автокредитов обошлось заемщикам приблизительно в 0,2 трлн руб.

Более половины всей кредитной задолженности населения (5,7 трлн руб.) приходилось на долю краткосрочных (от 6 до 24 месяцев) кредитов на покупку потребительских товаров под 22-46% в годовом выражении. В середине 2014 года у россиян было около 30 млн таких кредитов. К марту 2015-го их количество сократилось до 26 млн. С учетом того, что у одной семьи (и даже у одного человека) может быть два-четыре таких кредита, общее количество семей, имеющих задолженность по кредитам на покупку потребительских товаров можно, весьма приблизительно, оценить в 15-20 млн домашних хозяйств. Средний размер задолженности по необеспеченному потребительскому кредиту составляет около 0,2 млн руб. на один кредит и 0,3-0,35 млн на одно домохозяйство, имеющее такие кредиты. При этом у нескольких миллионов семей объем задолженности по таким кредитам превышает 0,5 млн руб. Обслуживание этих кредитов только в 2014 году могло стоить заемщикам от 1,1 до 2 трлн руб.

Итого – обслуживание кредитной задолженности в объеме менее 16% ВВП и менее 22% совокупных доходов могло обойтись в 2014 году российским заемщикам в 1,7-2,7 трлн руб. Что эквивалентно 3,5-5,5% от совокупных доходов населения в 2014 году. Иными словами, обслуживание потребительских кредитов обходится российским заемщикам в ту же долю дохода, что и американским. Вот только объем задолженности у американцев в шесть раз выше. Переформулирую – обслуживание кредитной задолженности обходится россиянам в шесть раз дороже, чем американцам.

В этой связи, конечно, не вызывает удивления тот факт, что в периоды нестабильности (в экономике, на валютном рынке, на рынке труда) потребители стараются сократить свою кредитную задолженность. Так было в 2009 году, когда задолженность по потребительским кредитам снизилась в номинальном выражении на 10%, а по отношению к суммарному объему потребительских расходов – почти на четверть (рисунки 7-9). Так случилось и в 2015 году, когда номинальная задолженность сократилась на 5%, а в отношении к совокупным потребительским расходам – на 12,5%.

Подобное потребительское поведение, без всяких сомнений, следует признать вполне рациональным. В условиях, когда разрыв между ставками по депозитам и потребительским кредитам может достигать трехкратного уровня. Вот только сокращение задолженности по потребительским кредитам означает и уменьшение «располагаемого дохода», и неизбежно ведет к снижению реальных потребительских расходов. А это, в свою очередь, ведет к сокращению емкости потребительских рынков (особенно – товаров длительного пользования не первой необходимости), оборота розничной торговли, инвестиций и экономического роста в стране.

Как найти оптимальный баланс между потребностями поддержания экономического роста (для которого расширение потребительского кредита и активности играет немаловажную роль) и недопущением формирования опасных «кредитных пузырей»? И кто должен искать этот баланс? Мы знаем «либеральный ответ» на эти вопросы – «Невидимая Рука Рынка». Но, что-то с каждым новым циклом, лично мне, этот ответ все меньше и меньше нравится.

Рисунок 10. Отношение объема задолженности по кредитам, выданным физическим лицам, к объему депозитов населения России в 2005-2015 годах

В процентах, третий квартал каждого года. Источник: Росстат, расчеты автора

Расскажите коллегам:
Комментарии
Александр Жириков +2192 Александр Жириков Генеральный директор, Хабаровск

Хорошая статья. Серьезная.

Нашему государству следует задуматься о финансово-кредитной системе, точнее о финансовом рынке. А это не только банки и не столько банки и банковские кредиты. Можно использовать и альтернативное финансирование. К примеру, в 2015 году объем европейского рынка альтернативного финансирования (краудлендинга, краудфандинга и близких им отраслей)достиг €5,4 млрд. В сравнении с 2014 годом рост составил 92% (!). Проблема в финансовой безграмотности чиновников, руководителей предприятий и населения, поэтому России нужен финансовый всеобуч. Умению считать денежки и преумножать их надо учить с детских садов.

Директор по маркетингу, Москва

Очень хороший вопрос, господин Березин =

// Как найти оптимальный баланс между потребностями поддержания экономического роста (для которого расширение потребительского кредита и активности играет немаловажную роль) и недопущением формирования опасных «кредитных пузырей»? И кто должен искать этот баланс?//

Национальное и экономическое счастье состоит в том, что здесь возможны РАЗЛИЧНЫЕ варианты ответа, вплоть до "Церковь, Семья и Школа". Да. Именно!


Равно также будут всегда и "горячие головы", которым будет нравится ответ, Вами отвергнутый =

// Мы знаем «либеральный ответ» на эти вопросы – «Невидимая Рука Рынка». Но, что-то с каждым новым циклом, лично мне, этот ответ все меньше и меньше нравится//.

Директор по рекламе, Москва
Леонид Никифоров пишет:
// Мы знаем «либеральный ответ» на эти вопросы – «Невидимая Рука Рынка». Но, что-то с каждым новым циклом, лично мне, этот ответ все меньше и меньше нравится//

извините за цитирование цитаты

"либеральный ответ" алгоритмически был изначально в деиндустриализации, а деиндустриализация противоположна "индустриализация=борьба с бедностью"

как только в перспективе забрезжила либеральная деиндустриализация (читаем производство бедности) все элитные активисты стали внезапно нацелены на ясный и яркий антипод бедности - богатство (любой ценой), бедность стала моментально яркой фигурой умолчания и глобальным фактором

далее либеральные упс институциональные ловушки (которые работали на "богатство любой ценой"), но с бедностью никто не начинал бороться, вся борьба с бедностью из большой индустриальной парадигмы либералами перенеслась постмодернистически в синтагму - стань богатым или умри пытаясь

теперь если построим народную панель и модели поведения - думаю в панелях потребления можно найти эти тренды - бедность как явление постепенно развивает свою долю в моделях потребления, бедность просто требует налога на себя = инфляция (инфляция налог на бедность в либеральном монетарном мире)

деиндустриализация = навес импорта спектра потребления домохозяйствами, а значит повышение дохода домохозяйств увеличивает навес импорта в этой ситуации бедность сдерживает навес импорта

и далее либеральный монетарный цикл попытки все наладить не прямым планированием, а косвенными воздействиями невидимых рук рынков это все 40-летние периоды тестирования косвенных факторов, при этом вложения в поддержку косвенных факторов осуществляются прямым планированием (которое как бы не любят либералы)

что я хочу сказать короче - бедность это очень значимый фактор, активно влияющий на экономику, этот фактор производное от "институциональных ловушек", имхо настолько значимый, что через его структуру нужно оценивать современные перспективы

Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Новости образования
«Яндекс» и НИУ ВШЭ расширят подготовку специалистов по ИИ

В следующие 10 лет количество выпускников программ «Яндекса» в НИУ ВШЭ увеличится в 4 раза по сравнению с прошлым десятилетием.

ВШБ НИУ ВШЭ провела выездной модуль программы МВА на Байкале

Участники отработали теоретические основы и взаимодействие, после чего им предстоял переход через озеро Байкал.

Высшая школа бизнеса НИУ ВШЭ представила программу GMP

«Бизнес-лидер будущего» — первая в России программа уровня GMP (General Management Program).

В МИРБИС прошел тренинг «Эффективный руководитель. Управление бизнес-процессами»

В нем приняли участие представители 16 компаний.

Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Треть профессионалов не доверяют своему руководству

Специалисты меньше, чем руководители и директора, склонны к доверию.

Зарплатные ожидания IT-специалистов превышают возможности работодателей в 1,5-2 раза

Общий рост зарплат в IT-сфере за первые 9 месяцев 2023 года составил 15-20%.

Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.