Чему и как должна учить современная бизнес-школа?

О том, что Рубен Варданян, Председатель Совета Директоров Группы компаний «Тройка Диалог», намерен создать в России «лучшую в мире» бизнес-школу, информация в прессу просочилась еще в октябре прошлого года. А после того, как в конце марта состоялась встреча российских предпринимателей с Владимиром Путиным, и президент одобрил участие крупного капитала в реформе образования, проект инновационной Московской школы управления из новостного повода превратился в объективную реальность.

Цель инициаторов проекта – не очередной престижный бренд, а создание бизнес-школы нового поколения, более передовой и новаторской, чем лучшие зарубежные аналоги. В специальном интервью Executive.ru Рубен Варданян поделился своими мыслями о том, почему именно сейчас пришло время для инноваций в сфере бизнес-образования, и чему и как должна учить современная бизнес-школа.

Executive.ru: Какие тенденции вы могли бы отметить в современном бизнес-образовании? О каких противоречиях сегодня мы можем говорить?

Рубен Варданян: Давайте посмотрим на всю мировую систему бизнес-образования. Как таковая, она начала зарождаться в 20-е гг. прошлого столетия и получила толчок к развитию после второй мировой войны, когда потребовалась трансформация огромного количества инженеров в специалистов, обладающих знаниями по маркетингу, финансам и т.п. Тогда это был действительно эксклюзивный и престижный продукт, и существовало очень мало центров, где можно было получить бизнес-образование. Уникальное на тот момент знание было сконцентрировано всего в нескольких точках. Огромная потребность в кадрах для крупных корпораций и общий низкий уровень жизни людей определили тот факт, что человек, получавший такое образование, автоматически становился очень востребованным и высокооплачиваемым специалистом. С другой стороны, большинство бизнес-школ создавались при университетах, которые в основном были старинными академическими институтами со своей культурой и традициями. В этой среде бизнес-образование, как не фундаментальная наука, воспринималось довольно скептически, и одна из проблем сегодняшних бизнес-школ состоит в том, что они так и не преодолели этот «комплекс неполноценности».

Что произошло за последующие 50 лет? Во-первых, вырос общий уровень жизни людей в развитых странах, поэтому необходимость в бизнес-образовании, как средстве перескочить на качественно иной уровень доходов, стала несколько меньше. Во-вторых, появилось много школ, и товар уже стал не штучным, а бизнес-образование - стандартизированным. А 90-е гг. прошлого века вообще взорвали ситуацию на рынке, потому что оказалось, что, уже не имея никакого МВА, можно получать доходы не меньше, если не больше, чем с престижным дипломом в кармане. Помните знаменитую шутку главы Oracle Ларри Элисона о том, что если у вас есть МВА, то вы обречены на $200 тыс. и никому не нужны, потому что миллион вы уже точно не заработаете…

Кроме того, ситуация кардинально изменилась и в том плане, что бизнес-центры стали перемещаться из США в другие страны - начали активно развиваться образовательные системы в Европе и Азии. Глобализация бизнеса потребовала изучения не только американского опыта, но и опыта других стран. Но за эти 50 лет индустрия бизнес-образования стала очень консервативной, негативно воспринимающей необходимость любых изменений. Вся модель традиционного образования закладывалась в системе академических городков, расположенных за пределами больших городов. Профессора получали пожизненные контракты, чтобы не попадать в зависимость от руководства университетов. Но оказалось, что в бизнес-образовании нужно совсем другое! Чем ближе школа находится к большому городу, тем лучше, потому что так теснее ее связь с бизнесом. Пожизненный профессорский контракт не эффективен, так как если человек преподает что-то 20 лет подряд и в его взглядах ничего не изменилось, то его знания становятся бесполезны для бизнеса. И самое главное: для того, чтобы доказать, что ты хороший преподаватель, нужны не научные исследования, а твое понимание бизнеса, подтвержденное практикой. Таким образом, то, каким должно быть современное бизнес-образование, и то, каким оно сформировалось к настоящему моменту, оказалось в серьезном противоречии.

Сегодня мы вошли в XXI век, в котором, на мой взгляд, самым глобальным и глубинным изменением стало смещение акцентов с ресурсов и производственных активов на людей – их таланты, знания, мобильность и креативность. То, что мы стоим на пороге качественных революционных изменений, часть школ понимают, а часть отказываются понимать. Мы наблюдаем фантастическую статистику: средний возраст студентов МВА – это 27-30 лет, и при этом только 3-5% выпускников (лучший показатель у Stanford – 9%) организуют свой собственный бизнес. Это говорит о том, что вся модель образования нацелена не на формирование предпринимательского духа и реальных лидеров, а просто квалифицированных менеджеров, которые попадают в большие системы. А между тем, в условиях, когда доминантной является сервисная индустрия в самом широком смысле этого понятия, запрос на управленцев меняется, в том числе и в России.

Executive.ru: В условиях, когда уже очевиден некий водораздел в мировом бизнесе между «старой» экономикой и экономикой знаний, что должно стать основным продуктом бизнес-школ? Если их учебные материалы и программы уже не являются уникальным предложением, что может и должно их заменить?

Р.В.: Почему люди идут в бизнес-школу? Есть несколько ключевых групп. Первая – это те, кому нужен некий психологический перерыв, чтобы понять, чего же они хотят в жизни. Это люди, желающие полностью сменить сферу деятельности и образ жизни. Вторая категория – это люди, которые приходят за дипломом определенного бренда, чтобы потом его дорого продать. Те, кого можно отнести к третьей группе, стремятся получить новые связи и попасть в новый круг полезных людей – это определенный network. Четвертые действительно понимают, что им не хватает знаний и предпринимательского духа.

Категория, которой нужен network, будет присутствовать всегда, как бы не развивались передовые средства коммуникации. Поэтому очень важно, чтобы школа предоставляла возможности познакомиться с новыми интересными людьми и получить знания об их опыте.

Второе, что тоже немаловажно, – школа не должна учить только считать cash flow, составлять бухгалтерскую отчетность и т.п., она должна помогать задавать правильные вопросы и показывать возможные варианты ответов на них, потому что всегда существует множество ходов, которые приводят к успеху, и не меньше тех, что ведут к проигрышу. Управление не может быть просто академическим знанием – человек должен его проговорить, продумать и прочувствовать.

Третья функция школы связана с тем, что сегодня мы не обладаем возможностью пропускать через себя весь объем информации, который к нам поступает. Должен существовать фильтр, и именно бизнес-школа может быть таким фильтром.

Наконец, то, что нужно больше всего и одновременно хуже всего преподается – процесс принятия решения. Это очень важная задача бизнес-школы - помочь научиться менеджерам принимать решения в достаточно быстром темпе и часто в условиях неопределенности. Но, к сожалению, мы сталкиваемся с тем, что профессора бизнес-школ с презрением говорят: «Мы не тренинговый центр, мы серьезное академическое заведение». Но реально это не так, потому что сегодня бизнес-образование должно быть сугубо прикладным, то есть в той области, в которой ты получаешь знания, ты должен иметь возможность тут же их применить. Поэтому задача современной бизнес-школы – показать варианты успешности, дать инструментарий и его практическое применение, помочь раскрыться тому, что есть в человеке талантливого, и помочь ему научиться принимать решения и брать на себя ответственность.

Executive.ru: Если недостаток нацеленности на практику – одна из основных проблем современных школ, то какая, на ваш взгляд, модель бизнес-образования помогла бы ее устранить?

Р.В.: Эта проблема во многом связана опять же с тем, что бизнес-школы, как правило, находятся при академических университетах. Будучи в Америке, мы слышали от одного профессора, читающего курс по финансовым производным инструментам, что сам он не является финансистом-практиком и не зарабатывает много денег. И он утверждает, что это его осознанный выбор! Возможно, такая позиция имеет право на жизнь в физике или математике, но, например, человеку, который никогда не видел своими глазами, как происходит торговля ценными бумагами, будет очень сложно рассказать слушателям, что такое фондовый рынок…

Сегодня бизнес-школы должны перемещаться в центры больших городов, поскольку именно та удаленность, которая присуща всем академическим учебным заведениям, задала бизнес-образованию неправильную модель. Не надо отдалять бизнес-школы от информационных, аналитических и эмоциональных потоков мегаполисов; наоборот, они должны их впитывать как часть обучения. Поэтому наиболее успешная модель бизнес-образования сегодня – это школы, созданные на базе бывших корпоративных университетов, например, швейцарская IMD. Также будут все больше и больше востребованы дистанционное обучение, Executive MBA, Executive Education, отдельные Tailormade Programme и т.п.

Executive.ru: Проект новой школы часто называют «русским Гарвардом». Это не более чем метафора хорошей престижной бизнес-школы? Будет ли новая школа инновационной, и если да, то какие это будут инновации в бизнес-образовании?

Р.В.: Очень трудно однозначно заявить, что мы будем совсем другими. Но стоит вспомнить, что Гарварду, который имеет $1,8 млрд под своим управлением, потребовалось 15 лет, чтобы пробить внутреннюю бюрократию и создать кафедру предпринимательства. Поэтому мы, разумеется, не хотим копировать Гарвард или какое-то другое громкое имя в бизнес-образовании. Мы надеемся, что сегодня у нас есть шанс воплотить в жизнь реальный тренд, который очень серьезно обсуждается в деловых кругах, и выстроить школу, ориентированную на практику. Например, мы уже утвердили такое условие, что по окончании школы выпускники смогут получить деньги на start up из специального венчурного фонда. С первого дня каждый студент школы будет не просто учиться, он будет работать, потому что люди, пришедшие получать бизнес-образование, должны иметь возможность тут же применить свои знания на практике. Мы планируем огромное количество стажировок, в том числе трехмесячные стажировки в одной из школ в другой стране – например, в Китае, Индии, чтобы студенты могли получить представление о том, как работает бизнес за пределами России. Будут и отдельные также трехмесячные стажировки в компаниях, где наши студенты будут работать над различными проектами. У нас также будет такая программа как «shadow CEO»: например, студент, который учиться маркетингу, проводит неделю с директором по маркетингу и смотрит, чем он в действительности занимается. Дело в том, что если человек не видит этого на практике, ему очень сложно адекватно решить, что он хочет заниматься именно этим.

Executive.ru: Должна ли новая российская бизнес-школа, и если да, то насколько, быть зависимой от государства?

Р.В.: Конечно, она будет зависима от государства. Мы надеемся, что нам удастся создать первый пример частного партнерства, где бизнес становится союзником и партнером государства не «из-под палки». Государство просто не может оставить в стороне от себя такой проект, как эта бизнес-школа. Дело в том, что мы будем готовить в принципе управленцев - мы хотим на выходе получить талантливых управленцев и предпринимателей в образовании, медицине и т.п. – то есть в тех отраслях, которые изначально не ассоциируются с бизнесом. Бизнесмен в нашем представлении, как правило, связан с нефтью, газом, металлом, а о том, что даже благотворительность может быть эффективной и управляться как бизнес, в России еще даже не задумываются. На настоящий момент мы неэффективно управляем всем, и поэтому качественное управление будет работать как на государство, так и на инфраструктурные организации и нересурсные компании. Но решить эти задачи сегодня возможно только во взаимодействии с государством.

Executive.ru: Не содержит ли сама идея инновационной бизнес-школы следующего противоречия: цели поступающих в нее людей будут расходиться с целями бизнес-образования, которое они там получат, поскольку, возможно, они мечтают о тех самых «больших системах», о которых вы упомянули ранее?

Р.В.: Я считаю, что предстоит большая революция, в том числе и в огромных корпорациях. Не потому что они такие хорошие, а потому что сама жизнь заставит их что-то менять в своей бизнес-модели. Но, конечно, всегда будет некоторый процент людей, которые приходят в бизнес-школу за престижным дипломом. Если из 100% только 3% интересует бизнес и предпринимательство, а 40% после выпуска идут работать в консалтинговые компании, тогда это действительно проблема. Поэтому мы будем проводить очень жесткий отбор слушателей, искать по всей России и странам СНГ, а потом и по миру людей, готовых к предпринимательству, к риску, способных принимать решения и брать на себя ответственность. Для нас очень важно иметь 30-40% выпускников, которые будут способны начать собственный бизнес в первые пять лет после выпуска. Будут и те, о которых вы говорите, но суть в том, кто является той доминантой, которая движет данную школу. Мы не можем отказаться от всей модели бизнес-образования в целом, но мы должны существенно изменить акценты, и то, что пока является маргинальным, сделать доминирующим.

Мы были в лучших школах мира. На вопрос о том, какие у них самые популярные курсы, нам отвечают: лидерство и предпринимательство. Тогда мы спрашиваем, а какой процент они занимают во всем процессе обучения? Оказывается, что не больше15%! И эти школы не считают нужным что-то менять… То есть во всех школах есть программы по лидерству и предпринимательству, везде есть элементы практики, поэтому сказать, что мы делаем что-то принципиально новое, будет неправдой. Наша задача состоит в том, чтобы понять и воплотить в жизнь то, что является тенденцией в современном бизнесе, и то, что будет доминантой будущего…

Источник изображения: pixabay.com

Расскажите коллегам:
Эта публикация была размещена на предыдущей версии сайта и перенесена на нынешнюю версию. После переноса некоторые элементы публикации могут отражаться некорректно. Если вы заметили погрешности верстки, сообщите, пожалуйста, по адресу correct@e-xecutive.ru
Комментарии
Оставлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи
Статью прочитали
Обсуждение статей
Все комментарии
Новости образования
«Яндекс» и НИУ ВШЭ расширят подготовку специалистов по ИИ

В следующие 10 лет количество выпускников программ «Яндекса» в НИУ ВШЭ увеличится в 4 раза по сравнению с прошлым десятилетием.

ВШБ НИУ ВШЭ провела выездной модуль программы МВА на Байкале

Участники отработали теоретические основы и взаимодействие, после чего им предстоял переход через озеро Байкал.

Высшая школа бизнеса НИУ ВШЭ представила программу GMP

«Бизнес-лидер будущего» — первая в России программа уровня GMP (General Management Program).

В МИРБИС прошел тренинг «Эффективный руководитель. Управление бизнес-процессами»

В нем приняли участие представители 16 компаний.

Дискуссии
Все дискуссии
HR-новости
Россияне стали меньше тревожиться из-за работы

Год назад уровень тревожности россиян по поводу различных возможных проблем на работе был выше.

Уровень счастья напрямую влияет на продуктивность большинства россиян

При этом почти каждый четвертый респондент считает, что их руководитель ничего не делает для счастья сотрудников.

70% россиян отмечают сильное влияние работы на уровень стресса

Наибольший стресс создают строгие дедлайны, внезапные и большие объемы задач, а также собственные ошибки при выполнении задач.