«Страны начинают конкурировать качеством государственного управления»

Алексей Комиссаров, директор Высшей школы государственного управления РАНХиГС: «В конце ХХ – начале ХХI века появилось новое государственное управление, в котором возникли клиентоориентированность, межведомственное взаимодействие, проектное управление. Но сейчас весь мир переходит к новой доминирующей модели – государству как платформе. Эта модель предъявляет совсем другие требования к тем, кто работает в государстве».

Мария Шклярук, вице-президент Центра стратегических разработок: «Чтобы сделать государство-платформу, кроме единого архитектора и технологической базы потребуется обеспечение очень мощного реинжиниринга всех процессов».

Михаил Абызов, министр России: «Ключевые показатели оценки эффективны, когда существует ответственность за их выполнение. Должна быть выстроена культура персональной ответственности в государственном управлении».

Владимир Мау, ректор РАНХиГС (на фото справа от Дмитрия Медведева): «Современные технологии приводят к тому, что страны начинают конкурировать не природными ресурсами и не ценой труда, а качеством государственного управления».

Анатолий Чубайс, председатель Правления «Роснано»: «То, что мы сейчас обсуждаем – это вопрос политического устройства страны. К рубежу 2018 года нам нужно всерьез и по-настоящему поставить перед собой тему, которая называется восстановление российского федерализма».

Глобальная экономика

Дмитрий Медведев, председатель правительства России: «Мы должны не ждать, когда поменяется мир, а менять его сами».

Якоб Френкель, председатель Правления JP Morgan Chase International: «Когда мы говорим о мировой экономике, нам нужно сделать так, чтобы эта экономика оставалась мировой по-настоящему».

Владимир Мау, ректор РАНХиГС: «Практически везде завершилась или завершается антикризисная повестка… Мир, по-видимому, выходит на траекторию устойчивого роста…Будет наблюдаться рост как у развивающихся стран, так и у развитых. Естественно, у развивающихся стран он будет в 2–3 раза выше, чем у развитых. Такое быстрое развитие будет в первую очередь обеспечено Индией, Китаем и рядом других стран».

Херман Ван Ромпёй, президент Европейского центра политики, президент Европейского Совета в 2009–2014 годах: «Пять лет назад, в 2012 году, люди говорили, что Еврозона потерпит крах. Был вопрос, когда. До рождества 2012-го или после? В 2013 году никто не поверил бы, что Еврозона вырастет на 10 млн человек. Мы преодолели экзистенциальный кризис, и сейчас есть поводы для оптимизма… Я все еще думаю, что Великобритания выйдет из ЕС в 2019 году, но не навсегда».

Денис Мантуров, министр промышленности и торговли России: «Скорее всего, санкции направлены на то, чтобы устранить Россию как экономического конкурента, которым мы стали за последние годы. Политический момент в санкциях Запада менее значительный… Политический подтекст – сопутствующий фактор, продвигающий те или иные экономические теории».

Кирилл Дмитриев, генеральный директор управляющей компании Российского фонда прямых инвестиций: «Мы надеемся, что политики из западных стран будут больше слушать свой бизнес. Западный бизнес видит много пользы в сотрудничестве с Россией».

Эско Ахо, председатель Совета директоров East Office of Finnish Industries, премьер-министр Финляндии в 1991–1995 годах: «Фундаментальное недопонимание – думать, что Россия слабее ЕС. Это не игра, в которой кто-то проиграл, а кто-то выиграл. Нам нужен рост, особенно с той демографической структурой, которая есть сейчас. А если мы хотим его обеспечить, необходимо сотрудничать».

Антон Силуанов, министр финансов России: «Если мы видим, что есть желание вкладываться в нашу экономику, мы готовы предоставлять преференциальные режимы, и для этого уже есть формализованные инструменты».

Экономическая ситуация в России

Эльвира Набиуллина, председатель Банка России: «Мы ожидали, что к концу 2017 года завершится период послекризисного восстановления экономики, и прогнозы Центробанка оказались верными... Российская экономика стала более устойчива к потрясениям, менее уязвима к падениям, колебаниям цен на нефть».

«Экономика будет расти в пределах 1,5–2%. Это потенциальные темпы роста при нынешней структуре экономики, при нынешних институтах. В некотором смысле мы сейчас в поворотной точке».

Анатолий Чубайс, председатель Правления «Роснано»: «Темпы нашего роста ниже, чем темпы роста развитых стран. В переводе на русский язык это означает, что мы будем наращивать отставание».

Антон Силуанов, министр финансов России: «Если будет продолжаться такая же конъюнктура, как сегодня, мы выйдем на профицит».

Максим Орешкин, министр экономического развития России: «Инфляционное таргетирование, плавающий обменный курс, бюджетное правило и механизм защиты внутренней экономики от колебаний цен на нефть – вот четыре вещи, которые кардинально меняют те условия, в которых российская экономика существует».

Владимир Мау, ректор РАНХиГС: «Экспертное сообщество ко многим решениям интеллектуально не готово. Задачи, которые стоят перед страной, инновационные. Нет набора примитивных решений: повысим пенсионный возраст, переведем медицину на одноканальное финансирование, повысим зарплату бюджетникам – и все будет хорошо. Все гораздо сложнее».

Сергей Королев, председатель Общественного совета при Министерстве сельского хозяйства России: «Агропромышленный комплекс – драйвер экономики. В этом году темпы роста составят 5%».

Налоговые планы правительства

Антон Силуанов, министр финансов России: «Налоговую нагрузку можно рассматривать с двух сторон. Первая – это наша казна, ресурсы. Вторая – это позиция, создающая наш инвестиционный климат… Правительство не предполагает увеличения налоговой нагрузки в предстоящем году».

«С марта по декабрь 2018 года будет проводиться второй этап налоговой амнистии. Это будет содействовать возврату капиталов из-за рубежа».

Владимир Мау, ректор РАНХиГС: «Я всегда был противником прогрессивной шкалы налогообложения, потому что экономически никакого смысла в этом нет».

Андрей Макаров, председатель комитета Государственной Думы по бюджету и налогам: «Законодательство, которое когда-то было двигателем, сегодня становится тормозом развития налоговой системы… Сегодня Налоговый кодекс перестал быть законом прямого действия. По существу, Налоговый кодекс переписывается подзаконными актами».

Татьяна Голикова, председатель Счетной палаты России: «Для решения вопроса о необходимости изменения структуры прямых и косвенных налогов мы должны понять, какую структуру экономики мы строим и какие рабочие места создаем».

Здравоохранение будущего

Игорь Каграманян, первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по социальной политике: «Мощнейшим локомотивом развития здравоохранения как социально важной и социально чувствительной отрасли станет стремительное проникновение цифровых технологий, big data».

Евгений Шляхто, генеральный директор ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр им. В.А. Алмазова»: «Цифровое здравоохранение порождает новый тип взаимоотношений медиков с провайдерами, с другими сервисами. Это фактически новая отрасль медицины с огромным объемом финансирования. Здесь встают вопросы безопасности данных, правового регулирования».

«Стоит выделить три мегатренда здравоохранения: культ интересов больного, индивидуализированный подход; стремительное развитие биомедицины, в частности аналитической; технологическая гиперспециализация».

«Очень важно развитие точной медицины, следующего этапа развития индивидуализированной медицины, когда мы учитываем генетические данные каждого больного, его образ жизни для выстраивания стратегии ведения такого больного. Это становится реальной практикой».

Вадим Власов, президент группы компаний «Новартис» в России: «Мы предлагаем уделять больше внимания новым подходам к закупкам и ценообразованию, когда оплата осуществляется через призму достижения конкретного лечебного результата, а не за упаковку таблеток».

Вероника Скворцова, министр здравоохранения России: «Мы вышли на второе место в мире по показателям общественного здоровья… Особенно следует отметить систему управления качеством медицинской помощи. Единая планка качества не должна отличаться от региона к региону и внутри них».

Максим Орешкин, министр экономического развития России: «Использование телемедицины – единственный де-факто способ серьезно повысить качество услуг медицины в удаленных и труднодоступных местах».

Блокчейн и биткоин

Дмитрий Медведев, председатель правительства России: «Всех сегодня волнует вопрос, где находится предел криптовалютной гонки. Возможно, это тупиковая ветвь киберреволюции».

Герман Греф, председатель правления Сбербанка: «Наш потенциал в части искусственного интеллекта, блокчейна только зарождается. У нас, конечно, как всегда есть шанс, но у нас гигантский дефицит кадров. В области искусственного интеллекта это огромная проблема».

«За криптовалютой стоит гигантская новая технология, которую мы пока не в состоянии осознать».

Сергей Горьков, председатель правления Внешэкономбанка: «Нам как стране нужно определиться, где наш технологический приоритет. Во всех трендах мы не сможем быть лидерами, а вот в некоторых из них, таких, как блокчейн, конвергентные технологии, мы должны найти свою нишу и стать лидерами».

«Я бы не связывал гибель отрасли финансовых посредников только с блокчейном. Это общий признак постиндустриального общества, это процесс, который неизбежно связан с прогрессом».

Екатерина Трофимова, генеральный директор Аналитического кредитного рейтингового агентства: «Существует надежда, что криптовалюта – решение для всей мировой экономики. Это абсолютно не так. Эта технология – возможно, следствие кризиса доверия, но это не означает конец традиционной финансовой индустрии».

«У биткоина на данный момент не сложилась полноценная стоимость, однако в ближайшее время криптовалюты будут жить по традиционным законам, по правилам корректировки стоимости».

Сергей Швецов, первый заместитель председателя Банка России: «Менее 10% спроса на биткоин сформировано потребностью им расплатиться, и более 90% – желанием на нем заработать. Биткоин на сегодняшний момент – это пирамидальная история».

Сергей Солонин, генеральный директор Ассоциации «ФинТех»: «Есть три технологи будущего: блокчейн, квантовые компьютеры и искусственный интеллект. Их совмещение даст возможность выйти на новый уровень экспериментирования в виртуальной среде.

Цифровизация экономики

Дмитрий Медведев, председатель правительства России: «В традиционных для человека сферах жизни начинает действовать новый игрок – искусственный интеллект, это вызов не экономического, а нравственного характера. Взять, например, беспрецедентную прозрачность частной жизни: технологически полной приватности уже не существует».

«Сегодня от всех стран требуется гораздо больше усилий для обеспечения безопасности в цифровом пространстве и большая их координация. Речь идет не просто о внедрении информационных технологий, а о коренном преобразовании ключевых сфер деятельности человека и о функционировании государства в целом.

«Сам характер новых технологий таков, что выдвигает человека в центр практически любого экономического процесса. Технологии создают новые возможности в экономике. И производство, и потребление становятся все более индустриализированными».

Гай Дидрих, вице-президент по глобальным инновациям Cisco: «Роль правительства в оцифровывании и в направлении страны в цифровую эру исключительно важна. Первое, на что правительство должно обратить внимание, – хорошо продуманная повестка дня для превращения экономики в цифровую».

«Соединенные штаты – это единственная развитая в цифровом отношении страна в мире, где отсутствуют регуляторные рамки цифровой политики».

«В этот самый момент используется 17 млрд девайсов, и скоро будет 500 млрд девайсов, которые используются для связи. Меняется все: каждый смартфон, каждый человек, каждый стул будет к чему-то подсоединен».

Татьяна Малева, директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС: «Мы должны решить социальные проблемы, чтобы подготовить почву для перехода в постиндустриальный мир высокотехнологичного типа».

Степан Земцов, старший научный сотрудник РАНХиГС: «Более 40% всех хай-тек-стартапов с 2010 года созданы лишь в нескольких регионах. Это Москва, МО, Санкт-Петербург, а также Республика Татарстан, Тюменская область и Краснодарский край».

Евгений Куценко, заведующий отделом кластерной политики НИУ ВШЭ: «Если сравнивать Россию с топ-15 или топ-45 стран по экономическому развитию, то доля занятости в высокотехнологичных отраслях у нас существенно ниже, чем в этих странах».

Максим Акимов, первый заместитель руководителя аппарата правительства России: «В 2017 году более 62% бизнеса в стране было зарегистрировано онлайн, 92% пациентов были зарегистрированы до прибытия скорой в приемное отделение благодаря доступу к их персональным данным, 92% рецептов были выписаны в электронном виде, на 30% упала стоимость услуг репетиторов: 80% учащихся опирались на персональные образовательные траектории, созданные с помощью искусственного интеллекта».

Ольга Скоробогатова, первый заместитель председателя Банка России: «Если посмотреть на финансовой сектор, уже более 50% клиентов не приходят в офисы и обслуживаются исключительно удаленно. Это средняя цифра по миру».

Социальная политика

Дмитрий Медведев, председатель Банка России: «В современных условиях именно человек становится главной ценностью и главным ориентиром при принятии управленческих решений».

Кристалина Георгиева, главный исполнительный директор Всемирного банка: «65% wealth of nations (богатства народов) – это люди и человеческий капитал.. Мы сделали вывод, что инвестиции в людей, в человеческий капитал будут доминировать в определении новых факторов роста».

Александр Аузан, декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова: «Человеческий капитал – это будущее России, это точка согласия не только президента и правительства, но и оппозиции. Будущее за человеческим капиталом, образованием и здравоохранением».

Лилия Овчарова, руководитель направления «Человеческий капитал» Центра стратегических разработок: «Нам нужна будет та социальная политика, которая будет способствовать инклюзивному и умному экономическому росту. Если у нас такой социальной политики не будет, то выйти на тренд успешных стран, которые реализуют экономику знаний, у нас возможности не появится».

Михаил Абызов, министр России: «Для успешной проектной деятельности необходима новая система работы с кадрами. Кадры определяют все: насколько их подготовка, навыки соответствуют задачам, которые ставятся в рамках проектного управления».

Максим Орешкин, министр экономического развития России: «Чтобы стать максимально глобальными, конкурировать глобально, нужно не только удерживать лучшие таланты внутри страны, но и привлекать специалистов из других стран мира, собирать команды, которые могли бы конкурировать глобально».