В 2019 году рынок EdTech в России составлял 45-50 млрд руб., то по итогам 2021 ожидается повышение как минимум до 58-60 млрд руб. К таким выводам пришел «Интерфакс» в ходе исследования рынка цифровых образовательных технологий. Доля России в глобальном масштабе всего 1%, но динамика роста прекрасная — 20-25% ежегодно.
Кто может инвестировать в контент?
1. Эксперты
Отдельный специалист либо несколько специалистов создает авторскую школу: от занятий йоги и дыхательных практик до школьных предметов и подготовки к экзаменам. В этом случае владельцы – преподаватели, менеджеры по продажам и пиарщики.
Пример — школа семейных финансов «Деньгин’S». Основатели этого проекта сами создают контент, ищут возможности его использования, занимаются продажами. А авторский продукт Алексея Каптерева про мастерство презентаций, который тоже был в свое время «ручным», сейчас популярен не только в России, но и за рубежом.
2. Организационные структуры
Организационные структуры привлекают преподавателей к разработке обучающих программ. Это может быть уже реально действующая онлайн-школа или университет, которая инвестирует в создание контента. С одной стороны, оплачивает труд авторов и преподавателей, а с другой — зарабатывает, привлекая клиентов.
Если в первом варианте у нас был человек-оркестр, то здесь преподаватель занимается только обучением и методической работой. Хотя разрабатывает курс порой отдельный методист, а не учитель. Все остальные вопросы по организации берет на себя администрация. Так, ряд компаний создают собственные платформы, а другие идут по пути привлечения студентов и монетизации знаний с помощью уже раскрученных онлайн-платформ типа Coursera, Stepik или GetCourse.
Широкий пласт организаций, создающих обучающий контент, работает сегодня в рамках вузов. Школы MBA ВВА, Mini-MBA, DBA – лишь некоторые из них. Это и бакалавриат, и докторантура, и обучающие курсы, и отраслевые программы, которые вполне успешно работают онлайн. Причем они действуют под руководством и контролем достаточно авторитетных учебных заведений, которые, с одной стороны, «поставляют» таким площадкам учащихся и студентов, то есть потребителей контента, а с другой – тщательно следят за качеством обучения.
Пожалуй, наиболее известным сегодня в России с этой точки зрения является Высшая школа экономики (ВШЭ). Не отстают от них и наши «интернет-гиганты». Образовательная платформа «Яндекс.Практикум» создает собственный контент. А Mail.ru решила инвестировать в ряд успешно работающих на этом рынке компаний. Она купила GeekBrains и Skillbox, объявив об их объединении в образовательный холдинг в августе 2021 года. В структуру группы вошел также и проект SkillFactory.
3. Государство
В качестве инвестора могут выступать представители третьей стороны, как правило, это государство или работодатели. Сами они не участвуют в организации процесса обучения, но крайне заинтересованы в его результатах. В этом году чуть ли не из каждого утюга твердят о том, что стране нужны специалисты digital-сферы. Активно реализуется федеральный проект «Кадры для цифровой экономики». Активно наращивает свое присутствие в Ed-tech государство, которое заинтересовано как в получении в результате обучения квалифицированных кадров, так и собственно в доле на этом рынке.
Государство поощряет россиян, которые решили пройти обучение в сфере IT, и получить новую цифровую профессию: слушатель оплачивает только 50% от стоимости курса, а вторую половину стоимости обучения компенсирует государство. Например, один из таких курсов – программа Waves.Tech про технологию блокчейн для разработчиков. Таким образом в рамках проекта кадры цифровой экономики существует конкретная программа по получению цифровых профессий.
Еще в 2020 году власти заявили, что выделяют 1 млрд руб. из резервного фонда, чтобы обеспечить школы цифровыми конспектами по общеобразовательным предметам с 1 по 11 классы, а также интерактивными обучающими материалами для всех учеников. В том числе, предполагалось обеспечить образовательные организации оборудованием для дистанционного обучения и верифицированными электронными материалами.
4. Бизнес и работодатели
Бизнес идет в edTech, чтобы заработать на самом онлайн-обучении, а также на подготовке кадров для себя. Например, сегодня инвестиции сооснователя платежного сервиса Qiwi Сергея Солонина в образовательную деятельность составляют несколько сотен миллионов рублей. Это вполне удачный пример инвестиций в перспективный рынок.
Группа компаний «Севергрупп», деятельность которой связана с осуществлением долгосрочных инвестиций в интересах Алексея Мордашова, купила более 40% долей в крупнейшей российской компании, специализирующейся на онлайн-образовании полного цикла «Нетология-групп». Позже появилась информация, что принадлежащий «Севергрупп» IT-холдинг TalentTech намерен довести свою долю в компании до 100%.
5. Слушатели и профессионалы
Наконец, в некоторых случаях сами слушатели являются инициаторами создания той или иной программы, если тема очень узкая. Это своеобразный «путь снизу»: студенты объединяются и финансируют контент, а затем получают интересный для них курс. Есть пример проекта «Лекторий МФТИ». Студенты сами запустили его, снимали лекции лучших преподавателей, сохраняли и оцифровывали материалы.
Подобные проекты мало кто из непрофессионалов может реализовать самостоятельно — на собственные средства. Поэтому автор таких курсов либо ищет инвестора, либо, что все чаще происходит в последнее время, прибегает к краудфандингу — поиску совместного финансирования, или, как его иногда называют, народного финансирования, когда на специальных платформах любой желающий может финансово помочь автору интересного проекта его реализовать.
Уже сегодня поддержку таких платформ получают проекты, которые учитывают специфику отрасли, выстраивают индивидуальные отношения с покупателями курсов — то есть, по сути, производящие эксклюзивный контент.
Например, аспирант ФАКИ Денис Шпотя при помощи краудфандинг-проекта собрал почти 500 тысяч руб. для печати книги про аэрокосмические достижения отечества «Введение в авиационную, ракетную и космическую технику», написанную ветераном труда аэрокосмической отрасли Виктором Сидоренко. Он смог привлечь около 900 участников, напечатать 1650 книг, выделить больше трети тиража для дарения в учебные заведения РФ.
Риски
Сегодня огромный выбор обучающего контента похож на широкое, но, к сожалению, минное поле для того, кто приходит в данный сегмент. Риски для обычных экспертов, сотрудников вузов, компаний и просто узких специалистов разнятся.
Чем рискует эксперт — обычный носитель знаний, создающих обучающий контент? Временем и деньгами. Возможно, не получится создать качественный контент, или он не сумеет его продать просто потому, что, владея предметом, он не сумеет его правильно упаковать. А вдруг появятся непредвиденные обстоятельства, которые не позволят получить прибыль?
Чтобы минимизировать возникновение подобных вопросов, во-первых, следует учиться создавать контент: понимать, насколько профессионально ты владеешь знаниями, которые готов передавать другим. Оценить рынок и нишу, в которой будешь работать. По возможности привлечь к созданию контента специалистов, решающих как минимум технические задачи: создание сайта, оценка и продвижение, настройки таргета.
Меньше рисков у преподавателя, который работает в крупной школе в рамках организации или вуза. Чаще всего они получают деньги за свою работу сразу же. Контент в любом случае будет доработан до определенного уровня — просто потому, что над созданием и продвижением работает целая команда. Тут риски скорее системного характера: администрация может быть «оторвана» от реальности, и есть вероятность, что будет создана не та программа, которая действительно нужна.
Есть нюансы работы на определенную компанию: тут, как и в любой частной компании, должны совпасть цели всех сторон. Преподавателю должно быть комфортно работать на цели организации, для которой он создает контент, а компания должна быть убеждена в профессионализме сотрудника и понимать, насколько его курсы нацелены на решение практических задач бизнеса. Но в этом случае риски берет на себя организация: она может не угадать с темой курсов или способом подачи материала для той аудитории, для которой создается курс. Решается это детальной проработкой продукта и правильной маркетинговой стратегией.
Перспективы и драйверы
Создание обучающего контента сегодня остается одним из самых прибыльных и стабильных сегментов, куда приходят все новые преподаватели, бизнес, наращивает свое присутствие государство. Почему? Ответ прост: спрос на обучающие программы стремительно растет. По некоторым оценкам, за пандемию аудитория у крупнейших игроков сегмента в России выросла в 2-3 раза. Только в 2020 году в этом году объем рынка онлайн-образования в сфере b2c, то есть для частных лиц, превысил 40 млрд руб. — это больше прошлогоднего показателя на 1,5 млрд.
Но, чтобы более глубоко и честно ответить на вопрос, почему и какого рода инвестиции в контент будут наиболее востребованными, нужно понимать, как и для чего этот контент будет использоваться. И тут я бы выделил несколько трендов.
Пандемия серьезно подстегнула цифровизацию образовательных программ университетов, а национальные проекты поддержки, такие как «Приоритет-2030», ставят серьезные планки по количеству обученных онлайн. Это требует создания огромного количества цифрового контента принципиально другого уровня качества. И тут вузы вынуждены будут идти на коллаборацию с теми, кто поможет им этот контент создать, и теми, кто готов вместе с ними в этот контент инвестировать. Во всяком случае те вузы, которые хотят выйти победителями из этой гонки. Драйвером тут является желание дать наибольшему количеству студентов, в том числе иностранных, возможность получать полноценное образование удаленно.
Для многих инстаграм-блогеров, которые являются экспертами в своей теме, создание онлайн-курса является чуть ли не главным способом монетизации аудитории. Поэтому растет, с одной стороны, запрос на продюсирование монопрофильных онлайн-школ и инвестиции в их развитие, а с другой стороны, увеличиваются предложения по выпуску продюсеров и методистов различными школами подготовки.
При этом, несмотря на объем и скорость роста, у рынка огромные перспективы как по развитию, так и по технологизации и оптимизации процессов при помощи специальных инструментов и фреймворков. Те, кто первыми смогут их применять, будут получать больше результатов и максимальный возврат инвестиций. И, думаю, в ближайшие пару лет нас ждет переплавка количества в качество по этому широкому пласту направлений. Главный же драйвер — это, безусловно, деньги.
Третье направление, которое хотелось бы упомянуть, это корпоративное обучение и игроки, которые создают для него контент. Они могут находиться как внутри организаций, например в центрах компетенций и корпоративных университетах, так и создавать контент, ориентируясь, в первую очередь, на корпоратов как на его потребителей. И тут важным новым драйвером, которые нужно учитывать, является запрос на анализ результатов обучения и того, как они влияют на кадры.
Проще говоря, курсы должны не просто хорошо продаваться, но еще и давать значимый измеримый результат, который организации заметят и в идеале оцифруют в деньгах. Акцент на инвестиции в контент, результаты которого будут иметь доказательную силу влияния на сотрудников, — важное свойство, которое в ближайшем будущем позволит ряду игроков занять на этой нише лидирующие позиции. Драйвер тут — влияние образовательного контента и среды на результат обучения.
К тому же хотелось бы упомянуть еще одно важное направление, в которое мы верим.
Это сценарий, при котором слушатели самостоятельно будут финансировать создание целевого контента для себя. Этот контент будет максимально полно учитывать их особенности и запросы. В частности, при помощи краудфандинга или аккаунт-инвестиций. В результате слушатели могут стать совладельцами образовательного контента. Ведь чем меньше посредников, которые могут не так понять и интерпретировать запросы, тем лучше и для создателей, и для потребителей контента. Драйвером тут будет являться чувство причастности и запрос на индивидуализацию.
Читайте также: