Поскольку ситуация с пандемией COVID-19 в Европе развивается уже достаточно давно — позволю себе описать настоящее и предположить будущее именно на примере этого континента. К тому же именно декларируемые европейские принципы коронавирус, как и положено вредоносной программе, исказил более всего.
Долгожданный
Не любя марксизм, тем не менее, не вижу ничего зазорного в том, чтобы время от времени использовать его терминологию, хорошо знакомую многим жителям России. Так вот, «революционная ситуация» в мировой экономике и политике назрела уже давным-давно. В частности, это долговой кризис. Он всего лишь слегка выстрелил в 2008–2009 годах, но привел к реальной катастрофе в тех странах, которые буквально вчера считались эталонно успешными. Их будто бы «полечили», но исключительно на бумаге. Та же Италия не далее как в 2019 году имела государственный долг 2 373 триллиона евро и примерно такой же ВВП.
Много это или мало? Для страны, у которой вся доходная часть бюджета в том же году составляла 884 миллиарда, а расходная — 927 миллиардов это бесконечно много. Этот долг безвозвратен в принципе. Даже без учета процентов, которые, безусловно на всю эту сумму начисляются. По грубым прикидкам уже вчера каждый гражданин Италии кроме своих личных долгов был уже должен почти 40 тысяч евро за всю страну. Естественно, такие деньги он отдать не сможет — а значит страна безнадежный и, главное, открытый банкрот. Можно делать вид что это не так, — но не получается.
В том числе и потому, что банкроты не могут содержать так называемую социальную сферу — а она именно огромна, и пресловутые беженцы это далеко не все. Но содержат, ибо где-то запущен печатный станок, и деньги текут рекой независимо ни от чего. То есть реально работать, а не сидеть на пособии потихоньку становится невыгодно.
Вторая проблема — криминалитет. Если кто-то любит рассказывать про торжество законности в странах ЕС, ему рекомендуется поискать в Google такие термины, как Коморра, Ндрагента и даже старая добрая сицилийская мафия. Эти ребята из года в год все сильнее, и к примеру, доходная часть бюджета Каморры — неаполитанской мафии — сейчас равен 30 миллиардам евро в год, что есть примерно 30% от предполагаемого дохода всех тамошних преступных групп. На такие деньги можно купить любое количество политиков и журналистов, и гарантировать себе стабильность этих самых доходов.
Третья проблема — нелегитимность власти. Я совершенно серьезно не помню фамилии нынешнего руководителя Италии — просто потому, что он никто. Не опирается ни на какое парламентское большинство, не представляет никакую понятную политическую силу, и существует вроде бы сам по себе. В трех европейских странах – Италии, Испании и Германии, которые я планирую упоминать в данном тексте, «первые лица» представляют в лучшем случае 35% избирателей и, соответственно, совсем не против того, чтобы некое «чрезвычайное положение» их дополнительно легитимизировало. Такое положение в странах ЕС длится уже очень давно — что и порождает страх власть имущих перед теми, кого они презрительно именуют «популистами» — партий типа «Лиги Севера» или «Альтернативы для Германии», которые показывают избирателям, куда именно «плывет» европейский корабль под командованием современных «шкиперов».
Вместе с тем, есть и более конкретные ситуации, в частности в Испании. Благо там выборы прошли совсем недавно, и статус с большим трудом удержавшего власть Педро Санчеса ясен и проверен. Он, сам социалист, теперь опирается на союз с откровенными коммунистами из партии «Падемос». Последние открыто требуют национализаций и экспроприаций. После борьбы с эпидемией коронавируса это требование, безусловно, зазвучит куда более убедительно — будет нужно очень много кого «национализировать».
Еще интересен и следующий момент — Педро Санчес был одним из немногих — я точно никого больше не знаю — кто открыто отказался приносить присягу на Библии. И это в католической Испании. То есть открытый атеизм — важная составляющая в современной политике.
И это еще не все, как любят говорить хорошие продажники. Есть в Европе — особенно в Германии — и еще одна сила, которую все видят и признают. В Германии она уже давно на вторых ролях с тенденцией к росту. Это — «зеленые», люди, которым современная экономика совершенно ненавистна (справедливо или нет в данном контексте неважно). Их идеологи исповедуют примерно то, что Грета Тунберг озвучила с высоких трибун по всему миру буквально вчера. Естественно, госпоже Меркель, чья партия с трудом набрала примерно треть голосов избирателей, с этими самыми «зелеными» надо изо всех сил дружить.
Расшифровка
Вспоминая старую добрую матрицу SWOT, можно разложить ситуацию в довирусной Европе на «возможности и угрозы», а также на то, в чем руководители европейских стран «сильны и слабы».
Начать хочется с угроз, и вирус в их числе тоже есть, не спорю. Это показывает опыт Швеции, где его воспринимают философски. На примерно 10 миллионов жителей — 400 погибших. В относительно благополучной Германии на 80 миллионов жителей — 1 400 погибших, что хотя и несколько лучше, но уже требует жестких мер по ограничению многих прав граждан. Италию и Испанию даже не вспоминаю.
Остальные угрозы — кризис беженцев, неподъемные расходы по обязательствам государства в социальной сфере, огромное число пенсионеров, которых государство содержит именно за заемные средства, неконкурентность экономики по сравнению с тем же Китаем, «пузыри» на фондовом рынке и рынке недвижимости, закредитованность населения и всей экономики в целом — никуда не делись, равно как криминал и коррупция. Список можно было бы продолжать, но пока остановлюсь и перейду к «слабым сторонам» матрицы SWOT современной Европы.
Это, как оказалось — медицина — возможно за исключением Германии. Объяснение простое — развивается в первую очередь то, что приносит больше прибыли на вложенный евроцент. А именно — это я знаю точно, ибо в данные отрасли медицины вкладывает все лишние деньги один действительно богатый человек — косметическая хирургия, искусственное оплодотворение и трансплантология. Обычная медицина — та, которая собственно и оберегает наше с вами здоровье — как оказалось, чувствует себя вовсе не идеально. Как может быть иначе в странах-банкротах? В конце концов каждый прибор искусственной вентиляции легких стоит больших денег, и сэкономить на нем было долгом любого чиновника от медицины.
Вторая угроза — катастрофическая зависимость лиц, принимающих решения от пропаганды, которой как все мы знаем, не так уж и сложно управлять. Добровольная эта зависимость или нет в данном случае неважно. Но можно с уверенностью сказать, что принятие решения о «сверхжестком карантине» — когда людей реально выпускают на улицу раз в неделю, а мэр какого-то итальянского города имеет наглость под камеру угрожать, что сожжет гостей какой-то свадьбы из огнемета, обрекает десятки тысяч слабых здоровьем людей на смерть от стресса, а может и от голода. Если кто-то в этом сомневается — может прочитать о трупах, которые солдаты испанской армии обнаружили в одном из домов престарелых в Мадриде.
Итальянцы нисколько не сомневаются, что если у них когда-нибудь снимут «карантин», то во многих закрытых домах и квартирах будет ровно такая же картина. Об этом официальные лица ни в Испании ни в Италии точно не говорят, и скорее всего не думают. Беспокоит ли их подобная угроза? Не уверен. Главное — чтобы «спасти стариков от вируса». А от всего остального спасать совершенно необязательно.
Связана с вышесказанным и другая угроза — некоторое ранее несвойственное цивилизованным странам пренебрежение законами. Оказывается, можно решать, кого класть под аппарат искусственной вентиляции легких, а кого нет, основываясь на возрасте. И это не считается ни превышением полномочий, ни каким-то другим должностным преступлением. Про безразличие к конституционным правам граждан я уже и не говорю — это уже давно вынесено за скобки, видимо потому, что суды давно на карантине.
Матрица SWOT, как мы помним, на этом не заканчивается. Вирус открыл возможно немногочисленные, но весьма привлекательные возможности. Например, загнать граждан под фактический домашний арест бессрочно и без решения суда. Охранять их там при помощи угрозы как финансовых кар, так и тюремного заключения. Отнять у людей бизнес — ибо сидя под замком, сложно чем бы то ни было руководить, при том, что все эти «финансовые подушки» которые государство обещает, помогут не всем и ненадолго, даже в благословенной Швейцарии.
Можно национализировать обанкроченные не то что предприятия, а целые отрасли бизнеса типа гостиничного, и потом стричь с этого купоны. Есть и некоторые другие возможности, которые не стоит называть, но которые в ситуации, когда никто не знает, что происходит даже в доме напротив, обязательно используют. Можно навязать новые платные услуги, такие как тестирование, которые, как окажется, могут стоить и тысячи евро. И отказаться никто не сможет, ибо без результатов теста человек, переболевший коронавирусом, не сможет вернуться к нормальной жизни. Ну, и, само собой, сотни миллиардов евро «помощи», которые — надеюсь, в ближайшее время, — хлынут в оживающую экономику этих стран, открывают безграничные возможности для коррупции на всех этапах.
Есть и еще один маленький «плюсик». Не буду про автобаны, чтобы не быть неправильно понятым — но в США в 30-е годы из безработных формировали огромные трудовые армии, где люди за символическую плату и питание занимались не своим личным делом, а чем-то нужным и полезным для «общества». Сажали леса, строили плотины, копали каналы. Сейчас уже обсуждается программа привлечения будущих безработных — а они будут, и еще как будут — к сбору урожая.
Таким образом станут ненужными всевозможные трудовые мигранты, и сама собой решится раздуваемая еще недавно проблема «нехватки рабочей силы». Еще всегда нужно убирать улицы, сортировать мусор, выполнять огромное количество простых и важных функций. Да, люди имеют совершенно другое образование и опыт, но куда деваться — вирус виноват.
Так что теперь государства стали, точнее вот-вот станут, по-настоящему сильны. Они не только охраняют, дают работу, кредиты, крышу над головой, но и становятся вершителями судеб. Могут например обнулить сбережения 99% граждан, как было в Германии в 1921-23 годах, могут лишить какого-нибудь важного пособия или кредитных каникул, да вообще много чего могут. А человек — гражданин, избиратель, налогоплательщик — напротив, становится зависим и слаб. До какой степени? Жизнь покажет, но многие уже открыли слегка забытый томик Оруэлла и вспоминают давно минувший «1984» год.
Так что, если бы вируса не было — он есть, не спорю — то его надо было бы выдумать. Иначе как можно было бы обрушить долговую пирамиду, прекратить загрязнение окружающей среды и глобальное потепление, установить тоталитарный контроль над собственным населением, остановить религиозную жизнь в самых разных странах и конфессиях. Видимо, есть и еще какие-то бенефициары, в частности производители медицинских масок — но это уже мелочи, хотя явно не в плане столь удачно заработанного.
Эпилог
Предвижу неконструктивную критику типа — а почему все про Европу? Во-первых, в России борьба с коронавирусом только началась, и идет однозначно не в самой жесткой форме. Очень надеюсь, что не дойдет до тех степеней, которые «рекомендуют» всевозможные экономические эмигрантские гуру, типа умнейшего Сергея Гуриева, которые, как оказалось, больше всего хотят абсолютного коллапса российской экономики под любым предлогом.
Возможно, играет свою роль и падение цен на нефть — экономика и так в беде, и дополнительно по ней бить может оказаться смертельно опасно. Похоже, что руководство РФ это понимает. Так что будем надеяться на торжество здравого смысла и на удачу, которая означает, в том числе, и крепкое здоровье. В конце концов России часто везло — пусть повезет и на этот раз…
По итогам обрушения экономики роста ради роста, «потреблятства», абсолютизируемого глобализма, погоне за деньгами ради их самих и многого другого, чью ценность теперь при помощи вируса стало возможно сравнить с ценностью пачки гречки и возможностью гулять на улице без собаки — все мы скорее всего сделаем какие-то выводы. Очень бы этого хотелось. Ибо, как учил еще Козьма Прутков, «бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые, иначе такое бросание будет пустою забавою».
Читайте также: